Трижды приговоренный… Повесть о Георгии Димитрове | страница 24



Председатель прикоснулся ладонями к поблескивающей лысине и трагически воздел обе руки кверху.

— Господин Димитров! Если вы не будете говорить по предмету и будете продолжать дразнить народных представителей, я лишу вас слова.

— Не имеете права, господин председатель, — живо сказал Георгий. — Я протестую: председатель не имеет права определять, кто говорит праздные, а кто умные речи.

— Я лишаю вас слова! — крикнул председатель.

Благоев вновь поднялся и, оправив бороду на груди, сказал:

— Как это лишаете слова? Это произвол!

Председатель воскликнул:

— Боже!.. — Он повернулся к Благоеву и, показывая на Димитрова, простонал: — Но он должен говорить по предмету, не шутить с Народным собранием…

Благоев с достоинством ответил:

— Вам не нравится горькая истина.

Председатель развел руками, словно не зная, что еще делать, и снова обратился к Георгию:

— Господин Димитров! Говорите по предмету. Не заставляйте меня лишать вас слова.

— Господин председатель не сделал бы мне никаких замечаний, — воскликнул Георгий, — если бы я, как Григор Василев, воспел хвалебную песню нашей болгарской армии и увеличению военных кредитов. Но когда выходит представитель партии, которая не может разделить подобную точку зрения, вы всячески спорите и стремитесь лишить меня слова. — Голос его гремел в затихшем зале, он поднял руку, потрясая ею над разлохматившимися волнистыми прядями волос. — Вы всячески восхваляете парламентаризм, но где же теперь этот ваш парламентаризм? — Георгий глубоко вобрал в легкие воздух, с шумом выдохнул его, резким движением руки отбрасывая упавшие на лоб пряди волос. — Позвольте мне кончить, — спокойнее сказал он. — Я искал вашего внимания для того, чтобы указать вам на необходимость гарантирования жизни тех семейств, которые страдают, которые бедствуют в Болгарии…

— В сверхсметных ли кредитах искать эти средства? — крикнул кто-то из правых депутатов.

Георгий стремительно повернулся на возглас.

— Вы утверждаете сверхсметные военные кредиты, — нагнувшись с трибуны в зал, крикнул он, — а для социальных реформ оставляете одни слова. Средства, на которые вы создаете военные организации, вы употребляете не для защиты нации…

— А для чего же? — раздался тот же голос.

— …а сознательно или бессознательно, — продолжал Георгий, — на гибель национальной свободы и независимости народа, не на солидарность с ним, а против него. Народ решительно протестует против политики, направленной на уничтожение свободы и независимости страны!