Убрав книгу, я умостилась головой на животе Александра и перебирала пальцами волосы на «тёщиной дорожке». Раньше я и не знала, что волосы от пупка до лобка имеют отдельное название, причём у женщин и мужчин разные, но мой «профессор» меня просветил. Иногда я приподнималась, чтобы захватить волоски губами, обводила языком выступающие тазовые косточки, целовала в пупок.
— Расскажи мне что-нибудь о себе, Алиса. — Сигарета начала потрескивать, когда Александр снова глубоко затянулся. Он не первый раз спрашивал, но я так до сих пор ничего и не рассказала, старательно избегая всего, что могло хотя бы косвенно меня выдать. Что можно рассказать о моей жизни такого, чтобы это не вызвало дополнительных расспросов?
— Мне некогда, разве ты не видишь? — Я вновь попыталась обратить щекотливую ситуацию в шутку. Сегодня, в нашу последнюю встречу, глупо было раскрывать то, что так тщательно оберегалось мной всё это время.
— Вижу, и мне очень нравится твоё занятие. Но хотелось бы наконец-то узнать о тебе чуть больше… да хоть что-нибудь бы узнать. Ты не говоришь, сколько тебе лет, где ты работаешь или учишься, где живёшь. До сих пор ты даже не дала мне свой телефон. Как-то это не по-дружески, Алиса. Друзья так не поступают. — За шутливым тоном угадывалось недовольство.
— А как поступают друзья? — спросила я, легонько кусая его за живот. — Они делают так? — откинув простыню, прошлась губами по члену. — А так? — опустилась ниже, взяла в рот яичко, осторожно обвела его языком. Поцеловав напоследок ещё раз в пупок, вернула простыню на место, подтянулась на руках и посмотрела в глаза. — Ты когда-нибудь кончал друзьям в рот? А между грудей?
Уже было неважно, что он подумает обо мне или что скажет. Плевать. Я не добилась своего, у меня не получилось увлечь взрослого мужчину настолько, чтобы он признался мне в любви. Ни во взгляде Александра, ни в его словах ни разу не мелькнуло и намёка на это — даже когда он дарил кольцо, даже когда просил не пропадать. А ведь в прошлый раз я почти умоляла его: «Смотри мне в глаза. Скажи мне, чего ты хочешь», в надежде услышать три заветных слова. Он двигался во мне, смотрел мне в глаза и говорил лишь: «Я хочу тебя, Алиса». Это я и без него знала.
Ладно, неважно. Зато целый месяц я могла не сдерживать себя, оставалась собой, и Александр меня за это не осуждал. И пусть сегодня я всё испорчу, и он тоже скажет, что я глупая болтушка — плевать.
Александр ничего подобного не сказал, зато расхохотался так, что я думала, прибегут соседи.
