— И?
— Н-не знаю…
— Нимфа, — произношу я, избавляясь от одежды вслед за ней, потому что хочу чувствовать ее так — кожей к коже, — я не сделаю тебе ничего, что не принесет тебе удовольствие.
Она молчит в ответ, когда я накрываю ее своим телом. Целую ее в плечо, и медленно веду ладонью по животу вверх, задеваю пальцами грудь, чувствуя, как твердеют тут же ее соски, сжимаю ее.
— Крис… — умоляюще шепчет она, выгибаясь и упираясь мягкой задницей мне в стояк.
Я с шипением втягиваю воздух сквозь зубы. Нет, маленькая стерва, ты не получишь сегодня сладкого. Если бы ты не трепала языком, что секс со мной она оценила как «середнячок»… мы бы сейчас уже сгорали в нашей похоти. А сегодня обломаю тебя я. Пока ты горишь и течешь — это я знаю точно, потому что моя рука ныряет тебе между ног.
Поэтому несколько минут ее тихих стонов, пока я ласкаю ее, кажутся мне музыкой. И дрожь, которая сотрясает ее тело, когда мои пальцы ныряют в ее горячее, тесное лоно.
— Еще...
— Нет, — мстительно шепчу ей я на ухо, улыбаясь, как демон, и убираю пальцы, размазав влагу по внутренней стороне бедра.
Стягиваю ее обратно вниз, на кровать, ложусь рядом и сгребаю в объятия, прижимая так, чтобы она тоже ощутила, как я хочу ее. Она растерянно смотрит на меня, а я ухмыляюсь ей в ответ.
— Что, конфетка?
— Мне показалось… ммм…
— Что? Я хотел раздеть тебя, нимфа. Плохо спать в уличной одежде.
Она задумчиво ерзает, потираясь голым телом об мое охреневающее от возбуждения достоинство, и я сжимаю зубы до скрипа.
— Мне показалось, что ты хочешь… сделать что-то другое.
Я мысленно смеюсь, потому что в голосе Оксаны просыпаются те самые женские мурлыкающие нотки. Она закусывает призывно губы, но тянется ко мне за поцелуем пока с некой заминкой, будто сомневается — оттолкну ли я ее или нет.
Я целую ее, вкладывая всю ярость, сжимая до того, что кажется, будто ее ребра вот-вот захрустят. Прикусываю губы, ставлю своим языком клеймо — хер ты, нимфа, когда еще такой поцелуй получишь. Только я хочу тебя до полного разрыва сердца. И ты еще придешь ко мне за этими эмоциями.
— Спи, нимфа, — по слогам шепчу я ей в губы, прерываясь, и она недоуменно смотрит на меня. — Давай-давай. Ты же очень хотела спать.
— Ну… ладно, — тянет она и закидывает на меня ногу в чулке. Нагло пристраивает свой нос мне у груди и закрывает глаза, обжигая дыханием мне кожу. — Все-таки ты не такой ужасный человек, каким сначала мне показался… Спасибо тебе.
В тишине кажется, будто стук моего сердца слышен на всю комнату.
