Рука Тори становится потной, и я решаюсь взглянуть на нее. Она наблюдает за мной, хмурясь, хотя не так, как обычно. С беспокойством. И хотя мне нравится новое выражение на ее лице, смущение крадется по моему позвоночнику, и я ощущаю его тепло на своих щеках.
— Конечно, как скажете. — Усмехается Дарла, прежде чем отправится выполнять задание.
Как только она уходит, Тори спрашивает,
— Почему этот цвет так важен?
Опустив взгляд на прилавок, испещренный множеством разных красок, я пожимаю плечами.
— Просто важно.
Могу сказать, что ей хочется задать еще вопросы, но она оставляет эту тему, соглашаясь с моим нежеланием объяснять свои причины.
— Что ты красишь? — наконец спрашивает она.
Поворачиваясь к ней, я замечаю ее бегающий взгляд — адвокат в ее голове быстро принялся за работу — пока она пытается объяснить мое необычное поведение.
— Стену.
Мой односложный ответ сводит ее с ума, и я наслаждаюсь тем, как мило она выглядит, когда раздраженно хмурится.
— Надеюсь тебе будет весело красить свою стену, — резко бросает она в ответ.
Я смеюсь, и это разрушает атмосферу.
— Не злись на меня. Ты поможешь мне. Сегодня вечером.
И Снежная Королева со взглядом, мечущим кинжалы и наводящим ужас на невинные души, возвращается...
Глава 6
Тори
Внутри меня все клокочет от ярости в ответ на возмутительное заявление Чейза, что я помогу ему с покраской стены. Как могу, сохраняю на лице невозмутимое выражение, но я уверена, что мои глаза отражают мое потрясение.
— Я не занимаюсь покраской, мистер Монро.
Предполагалось, что это будет своего рода колким замечанием, которое установит между нами некое расстояние, но в его взгляде сквозит веселье. Эти чертовы сексуальные глаза цвета расплавленного шоколада, вызывающие дрожь и заставляющие трусики плавиться.
Соберись, подруга!
Десять лет воздержания, и за какие-то пару дней все вылетает в трубу?
Плачевно.
Я подавляю стон из-за своих бушующих эмоций и физической реакции и со злостью смотрю на Чейза. Он мне подмигивает. Тьфу, будь проклято это сексуальное, мать его, подмигивание. Есть ли что-то в этом парне, что не кричало бы об обнаженных телах и мятых простынях?
— Доктор Монро. — Очевидно, заметив недоумение на моём лице, он продолжает, — это доктор Монро. Не стесняйся называть меня так в спальне. В других случаях, зови меня Чейз, детка.
На этот раз я не могу удержаться от заикания вслух, подавляя возбуждение, охватившее меня при упоминании его прозвища.
— Я не… это не… я также не имею никаких дел со спальнями.
