— Ну, здравствуй, Алевтина, — сказал он. Голос соответствовал взгляду. И от этого волосы на затылке зашевелились.
Он криво усмехнулся и протянул ко мне руку. Я словно окаменела, не в силах сдвинуться, только следила за тем, как его рука, вторгаясь в круг, обретает краски. Когда он коснулся меня, стало ужасно холодно, вздрогнув, отпрянула.
— Поздно, — прокомментировал человек.
— Что поздно? — почувствовала, как внутри все сжимается от ужаса.
— Значит, опоздала, Алевтина, — все еще ухмыляясь, сказал он.
— Тина, — автоматически поправила я.
Он нахмурился, словно не понял.
— Меня зовут Тина, — пытаясь взять себя в руки, уточнила я. Самоуверенность и немного наглости — вот, что мне сейчас нужно. — Так что поздно?
Он снова ухмыльнулся.
— Я успел тебя заклясть, — и, смерив меня пренебрежительным взглядом, добавил: — Алевтина.
— Заклясть? — пришла моя очередь хмуриться. Только бы не показать, что у меня от страха поджилки трясутся.
— Да… Алевтина, — черт, специально подчеркнул имя. — И теперь у тебя только два пути. Либо ты за тридцать три дня освобождаешь меня, либо составляешь мне компанию. И тогда мы вместе ждем, пока не подрастет твоя племяшка Машка. Хорошая девочка, сообразительная. И видит то, чего не видят другие.
Меня прошиб холодный пот. Почувствовала, как от страха за Машку холодеет сердце, встают дыбом волосы. И это меня безумно разозлило.
— Если ты, 'призрак', - оскалившись, прошипела я. — Хоть еще раз даже подумаешь о ней… Найду, где бы ты ни был, на части порву! И мне все равно, в каком мире это будет! Понял?
Он посмотрел на меня с удивлением, не ожидал такой реакции, был уверен, что не в моем положении торговаться, а тем более угрожать.
— Понял, — он заметно сбавил тон.
— То-то же! — напирала я. — А теперь внятно, быстро и четко рассказал, в чем дело!
— Хорошо, — с опаской поглядывая на меня, согласился собеседник. Но в мозгах у него еще не совсем прояснилось, потому что гад опять попробовал на меня орать: — Я заклял тебя! Теперь ты должна меня отсюда вытащить!
— Молчать, — процедила я, подходя к нему ближе. — Не смей повышать на меня голос!
Черно-белый собеседник побледнел и отступил на шаг.
— Я тебе что велела? Быстро и четко все рассказать! Ну, я слушаю!
'Призрак' заметно оробел.
— Не понимаю, почему ты на меня кричишь, — пробормотал он. — Я, между прочим, пострадавшая сторона.
— Пока не вижу, — отрезала я.
— Тем не менее, — он казался уязвленным. Насупился, сложив руки на груди, искоса поглядывал на меня. Во взгляде было столько обиды… Если б он не упоминал Машку, мне было бы его даже жаль.
