Сама она уже смотрела только на них. На сотни, а может и тысячи цветов сгрудившихся в этом уголке кошмарного мира Зоны. Может, Зона не позволяла им расти где-то ещё? Только здесь? И потому они так тесно растут, чуть не один на другом? Может быть. Зона рачительная хозяйка, но так же она строга и мстительна. Может и правда ни где больше не позволено ютиться этому чуду…
Настоящему чуду — ведь все эти цвету цветут в разное время года, многие просто не растут, будучи посажены рядом, на одной грядке — она помнила. Но тут они уживались, и цвели все сразу. Может даже не первую неделю цвели. Зона, странного тут нет, странность — это норма здесь. Оказывается, Зона умеет не только убивать, но и дарить чудеса, всем кто умеет смотреть, умет их видеть. Чудо, сегодня подаренное ей? Может быть, Зона тоже празднует? Может у неё благодушное настроение, и она дарит ей краткий миг чуда? Сколько тут цветов, как много красивых цветов…
Она шагнула на полянку, не успев этого даже осознать. Ноги утонули в цветах. Она ощутила тонкий, волшебный аромат. Нежный, ласковый дух цветов. Обезображенное шрамами лицо дрогнуло, мышцы сопротивлялись давно забытым движениям. Улыбка вышла кривой и однобокой, но это была всё же улыбка — первая за, когда же она последний раз улыбалась? Оскал с рычанием, наверное, за улыбку считать не следует, да вот же! Недавно совсем она улыбалась — когда убила первого человека, здесь в Зоне, нет. Тогда у неё случилась истерика, она одновременно смеялась и плакала, нет, это за улыбку тоже считать не стоит.
Странно улыбнуться вновь оттого, что тебе стало хорошо и спокойно на душе. Хотелось поделиться с кем-нибудь своим настроением, своим маленьким счастьем.
— Эй! Крыса! — Позвала она, улыбаясь. Алые глазки, застывшие на краю поляны мигнули и пропали. Что бы появиться чуть левее. — Иди тоже сюда. Не хочешь? А давай нарвём букет? Как думаешь? Ну, шипи-шипи. А я вот себе нарву.
Она наклонилась, стала срывать цветы. На какой-то миг рука у неё дрогнула — такая красота, а она её вырвет, испортит.
— Один маленький букетик, какие Пашка дарил и всё.
Сказала она и продолжила срывать особенно понравившиеся цветы. Неосознанно она срывала те, что походили на цветы из последнего букета, подаренного ей в этот день, там, за Кордоном. Кто такой Пашка, она почти забыла. Помнила, что был он худым и грустным мальчиком, но что их связывало? Трудно сказать. Этого в её памяти, почему-то не осталось. Но букет цветов, что он подарил ей, остался — образ его навсегда врезался в память. Неосознанно, она собирала из похожих цветов похожий букет…
