— Стоп, я тебя не подставлял, — запротестовал он.
— А кто сдал меня на руки моему папаше?!
— Лиса, подожди, не бушуй так. Да, я позвонил Сергею Ивановичу, чтобы он забрал тебя от Семеныча, потому что когда я уехал, то начал беспокоиться о тебе. Твоя Светка оказалась той еще дамочкой, а я собственными руками хотел послать ее к тебе. Почему ты мне не сказала, что твоя подруга жена Князева?
От подобной наглости я оторопела, потеряв временно дар речи. Что — то невнятно мычала в трубку, соображая, что ответить, а когда Дэну наскучило слушать это мычание, он мягко добавил:
— Алис, ты вообще, чем думала, когда рассказала своей драгоценной Светке о сумке с баблом?
— Я и понятия не имела, что Стас это и есть тот самый Князь! — возмутилась я.
— Ну ладно, прости, я тут чуть с ума не сошел от беспокойства за тебя. Алис, я не могу больше говорить, меня могут прослушивать.
— Постой! Дэн, нам нужно увидеться! — затараторила я, почувствовав, что весь мой запал иссяк, — скажи, где ты, я сейчас приеду, слышишь!
— Нет. Это может быть опасно.
— Дэн, мне очень надо тебя увидеть! Если ты мне не скажешь, я сама тебя найду! — пригрозила я.
Он помолчал, а я напрягая слух, вслушивалась в его дыхание. Наконец Денис сказал, понизив голос:
— Приезжай через час на Тверскую, жди меня на углу у кафе «Три Семерки».
Разговаривая с ним, я выскочила во двор и понеслась к своей машине. Сунув телефон в бардачок, я с энтузиазмом повернула в нужном направлении. Замечтавшись о предстоящей встрече с объектом моего воздыхания, я чуть было не втемяшилась в задний (довольно внушительный) бампер «Лендровера», остановившегося на сигнал светофора.
Выглянув в окошко, оценила длину пробки, образовавшейся в нужном мне маршруте, и вдруг увидела, как из джипа, который я едва не протаранила, вылез молодой парень в стильном костюме и направился к моей машине. Черт, сейчас начнет предъявлять, что я его танку зад поцарапала!
Приготовившись к тому, чтобы отражать атаку, я напустила на себя неприступный вид. Не на ту напал, гад! Склонившись к окну, парень удивленно присвистнул, и я услышала очень знакомый голос:
— Белова, ты, что ли?!
Повернув голову, я узрела перед собой симпатичное лицо, на котором сияли красивые чуть раскосые синие глаза. На прямом носу, как и прежде, виднелась россыпь веснушек, а губы расплылись в радостно — удивленной улыбке. На солнечном свете сверкнула золотая фикса, придававшая улыбке еще больше шарма. По моему лицу против воли поползла краска смущения.
