Я кивнула: он назвал фамилии заречных мелкопоместных дворян, из последних сил державшихся за оставшиеся у них разрозненные клочки земли. Альрик был прав: от когда-то больших семей почти никого не осталось: наследники разъехались кто куда, а дальней родне, потомкам выданных замуж на сторону дочерей, эти луга и болота и не сдались. Больше потратишь на дорогу в наши края, чем получишь от этих наделов!
Хозяйствовать здесь не так-то просто, не всем это удается, и уж тем более не все земли можно сдать неразборчивым арендаторам. Те ведь тоже не глупы, не поселятся на болоте! Словом, уверена: упомянутые наследники рады были избавиться от обузы, получив на руки полновесные монеты, которые ох как нужны живущим в городах.
И вряд ли дядя Альрика выкупил их дома, только окраинные земли, а значит, честь рода осталась неприкосновенной, пресловутое родовое гнездо может спокойно продолжать разваливаться от времени и непогоды... Хотя, может, выручку они пустят на ремонт? Что-то сомневаюсь...
— А почему он стал твоим опекуном? — спросила я. — Я помню, дядя Грегор всегда говорил, что, случись с ним что, он рассчитывает на моего отца.
— Говорил, — мрачно ответил Альрик, — только письменных распоряжений оставить не успел, а матушка... Матушка в одиночку с хозяйством не справилась. От меня вообще толку не было, слишком мал.
— Дядя Грегор ведь всему тебя учил. Я же помню — брал с собой, показывал, что к чему...
— Да, только до полной учености я дойти не успел. А кто послушает мальчишку неполных двенадцати лет от роду, наследник он или нет? — криво усмехнулся Альрик. Глаза его потемнели, сделавшись цвета грозового неба. — Не буду врать — дядя помог, и очень сильно. Видишь, как изменился Дьюран?
— По-моему, эти перемены к лучшему, — осторожно сказала я. — Дыры в стенах не украшали твой замок, пускай даже через них было удобно удирать на волю.
— Ты помнишь, да? — Альрик наконец-то улыбнулся по-настоящему. — Жаль, сейчас никак не выйдет сбежать к реке или в лес...
— Праздник скоро, — понимающе кивнула я, не выдержала, протянула руку и взъерошила ему волосы. — Когда это ты успел созреть, как пшеница к осени? Был ведь серым, как воробьеныш!
— А ты когда успела?.. — он не договорил, но выразительно окинул взглядом мою фигуру, даже спустился еще ступенькой ниже, чтобы увидеть меня во всей красе.
— Я старше, забыл?
— Забудешь тут, если ты напоминаешь каждую минуту... Ну да будет о грустном! — Альрик улыбнулся шире. — Праздник в самом деле на носу, скоро гости пожалуют... Ты не разучилась танцевать в этой своей обители?
