Время тихо опадало пушистым снегом. Когда молчание натянулось до предела, Деймос посмотрел на Мелейну, и в его взгляде мелькнуло нетерпение. Однако демон не впустил его в тон, заговорив с мягким упорством:
– Ну, перестань! Тебе ведь совсем несложно выполнить мое условие. Да кто тебе эта девчонка? Всего лишь подопечная. Ты должна просто склонять ее душу на сторону Тьмы, а не строить из себя демона-хранителя. Так в чем проблема?
Мелейна попыталась спрятать горечь в усмешке:
– В том, что сделки с тобой никогда не бывают выгодными.
Отвернувшись, девушка решительно направилась прочь, и тонкие каблучки укололи крышу стуком шагов. Мысли сконцентрировались на Силе, готовясь сформировать перемещение.
– Поверь, она не стоит того, чтобы упускать шанс, – донеслось вслед.
Обернувшись, Мелейна встретилась взглядом с Деймосом. Он стоял, скрестив руки на груди. В глазах – невозмутимая уверенность, на губах – тень улыбки. Демон не сомневался, что добьется своего.
– А ей ты говоришь совсем другое! – Насмешливо бросила Мелейна. – Может, передать твои слова?
Деймос не позволил увести разговор на другую тему.
– Я буду ждать тебя в среду, в баре Отчаявшихся. За час до полуночи, – твердо сказал он и улыбнулся. – Не опаздывай.
Ничего не ответив, Мелейна скрылась во тьме перемещения. Напоследок, будто стараясь остановить, в разуме вспыхнули кадры воспоминаний.
…На стенах дрожали тени. Он не стал зажигать свеч, и комнату освещал только огонь камина. В полумраке вино в бокале казалось густой тьмой. Лишь, когда Мелейна подошла поближе, оно блеснуло кровавой глубиной. Мужчина держал бокал в руке, но за последние минуты ни разу не пригубил напиток. Казалось, просто забыл о его существовании.
Взгляд мужчины отрешенно касался пламени. Однако даже, если бы он всмотрелся в сумрак, то все равно не смог бы увидеть Мелейну. Мало кто из живых способен узреть Слугу Тьмы, пока она не позволит.
Мелейна же могла незаметно наблюдать, окутанная полумраком. Таиться, как ночной хищник во мгле, выжидая лучший момент для атаки.
Взгляд девушки изучал мужской профиль, с которого стоило бы рисовать портреты. Дрожа в тревоге, тени очерчивали правильные черты его лица. Бледность кожи была особенно заметна в контрасте с черными волосами и темным фраком.
Внешнее спокойствие мужчины было лишь маской. Незримое отчаянье металось по комнате, словно обезумевшая стая летучих мышей. Именно оно привлекло Мелейну, как кровь – дикого зверя.
