Для заведывания всей национализированной промышленностью, которую было решено централизовать в государственном масштабе, большевиками был создан, как известно, Высший совет народного хозяйства. При помощи этого учреждения намечалось в первую очередь отнять средства производства у буржуазии, не затрагивая мелкого ремесленного и кустарного производств. Таким путем в руки пролетарской власти в лице рабочих перешли от прежних владельцев рудники, фабрики и заводы, на которых они работали, всего в количестве до 4,000 предприятий. Рабочие стали по-своему направлять дело, распродавали запасы материалов, оборудование, станки и в короткий срок привели в разрушение тяжелую индустрию, которая только что перед этим переживала огромный расцвет, широко возобновив свое оборудование во время войны и располагая к тому времени крупными материальными средствами. Скоро все это было проедено, и государству пришлось вмешаться в анархическое ведение заводского хозяйства рабочими. К 1920 году национализированные и принудительно трестированные предприятия распределились по отдельным отраслям, объединенным в ВСНХ своими центральными органами управления (так называемыми "Главками" и "Центрами") в следующих группах: 1) добывающая промышленность, 2) металлическая промышленность, 3) электротехническая промышленность, 4) текстильная промышленность, 5) химическая промышленность, 6) обработка сланцевых веществ, 7) лесное дело, 8) полиграфическое производство, 9) центральная автосекция, 10) утилизация отбросов, 11) строительная промышленность, 12) перевозка и хранение грузов (трамот), а также некоторые другие второстепенные группы.
Разрушив старую хозяйственную систему, что было весьма нетрудно в условиях всеобщего развала, коммунисты стали строить свой новый порядок. Конечно, при первых неудачных попытках заводского строительства на коммунистических началах все валилось на контрреволюцию, мол, помещики и капиталисты своими белогвардейскими наступлениями не дают необходимых Советской России нефти и угля. Но с начала 1920 года, — момента гибели армии ген. Деникина, — этот главный аргумент отпал. Однако что видим мы за протекшие 1,5 года? Не только нет признаков какого-нибудь улучшения, но наоборот — самые зловещие данные о приближении полного развала и приостановки русской промышленности, несмотря на периодически печатаемые советской властью в "Экономической жизни" сообщения о каких-то экономических достижениях и успехах.
