Советская власть взялась как за утилизацию отбросов животного происхождения (на бойнях), так и за использование металлического лома. Созданы были и в центре, и на местах Центроутили с большим штатом служащих. Началась длинная переписка, но самое дело по существу не сдвинуто с места. Груды металлического лома лежат на бывших материальных складах и на железных дорогах, брошенные на Юго-востоке еще при уходе белых. Точно так же и бойни завалены рогами, копытами и всякими другими животными отбросами. А между тем, эти самые отбросы могли бы при более правильном хозяйничанье дать на условиях товарообмена с иностранцами крестьянской массе необходимые в хозяйстве изделия обихода, так как они всегда играли роль в русской отпускной торговле.
Мы дали здесь несколько набросков тех отделов добывающей и обрабатывающей промышленности, которые вырабатывают предметы питания или предметы, необходимые в домашнем обиходе, из коих ясно видно, что производства эти падают, создавая фактическую невозможность удовлетворения самых элементарных потребностей человеческого существования. Равным образом можно было бы показать картины современного положения и других отраслей производства, но и тут остается отличительной чертой катастрофическое приближение к полной приостановке русской крупной промышленности. Причины этого одни и те же: отсутствие сырья, топлива, недостаток продовольствия и одежды для рабочих, невозможные условия жизни в условиях коммунизма, вызывающие из-за плохого питания бегство рабочих в деревню, преследование рабочих, недостаток квалифицированных рабочих, прикрепление их и затем целый ряд других причин, относящихся уже к области условий постановки труда в Советской России вообще, о чем придется еще говорить особо. И, тем не менее, несмотря на все это, коммунисты и теперь еще осмеливаются громко заявлять: "Наша цель — развитие производительных сил России".
Переходя теперь к вопросу об организации мелкой промышленности, ремесел и кустарничества, следует отметить, что советская власть поставила и эти виды производства в совершенно исключительные условия. Перед ВСНХ встал во всю величину вопрос, каким образом включить массу мелких производителей в общую систему строящегося социалистического хозяйства и задачу эту он стал разрешать следующим образом. 1) Включение мелкой кустарной промышленности в общегосударственный план снабжения сырьем и топливом. Ясно, как успешно может снабжать мелкие предприятия советская власть, когда она сама не в состоянии обеспечить сырьем свои крупные предприятия. В результате кустарям приходится приобретать себе все по бешеным ценам на вольном рынке. 2) Финансовая государственная поддержка кустарей заключается в том, что совнархозы, давая заказы кустарям, требуют изготовления вещей по нормированным казенным расценкам. Очевидно, что такая работа для кустарей приносит чистый убыток, и все стремление их направляется к тому, чтобы как-нибудь продавать свои изделия частным заказчикам в целях компенсации падающих на них высоких издержек производства. 3) Дача заказов по определенным планам и массовые заказы под условием объединения кустарей. Это пожелание власти остается на бумаге, потому что, если только в наличии имеется фактически какое-нибудь сырье, то оно дается для переработки крупным предприятиям. Планового снабжения кустарей сырьем, конечно, нет. Поэтому от ловкости заведующих кустарными отделами совнархозов зависит, чтобы вовремя захватить какой-нибудь наклевывающийся заказ и затем настоять на его передаче для исполнения кустарям, дабы подработать и самим на операции снабжения кустарей необходимым сырьем. Предоставим коммунистам искренне верить в то, что перечисленные меры помощи ремесленникам и кустарям будут действительно способствовать их скорому безболезненному превращению в крупное "машинизированное" общественное производство, и обратимся к действительности. Конечно, все перечисленные меры — чистая фикция, и на самом деле каждый кустарь и ремесленник только в силу горькой необходимости обращается к советской власти за такой поддержкой, которая поддерживает его так, как веревка поддерживает повешенного. По-прежнему все мелкие мастерские, кроме сапожных и портняжных, закрыты, и сравнительно мало кто идет на открытие новых, даже несмотря на "поправение" курса советской политики в 1921 году и на целый ряд декретов по этому поводу советской власти, как будто бы облегчающих положение. Кустарные предприятия открывают в последнее время лица, к кустарничеству и ремеслу никакого отношения не имеющие. Это обыкновенно местные спекулянты, решившие перенести после нескольких отсидок в Чека свою работу с улицы (кафе ведь закрыты) в мастерские. Заключается договор дружбы и согласия с начальником местного "Кустпрома" и его присными, и начинается под прикрытием этого учреждения и под видом поставок на казну дружная спекулятивная работа. Ездят с мандатами за товарами из одного места в другое, взвинчивая цены на вольном рынке. Зато, благодаря такому порядку вещей, обыватель может почти всегда получать нужные ему товары через посредство подобных "кустарей". Такой характер носит теперь по большей части кустарно-ремесленная промышленность в городах. Когда в Москве в апреле 1921 года заговорили о возможности дальнейшего расширения этого дела, то московские шиберы стали потирать руки: "Ну, слава Богу, опять начнется работа, а то дело с валютой и бриллиантами идет слабо". Что же касается собственно настоящих кустарей в деревне, то таковые, разумеется, как были, так и остались, но положение их ухудшилось, так как закрытие рынков сократило потребителей их товара и повлекло за собою почти повсеместное падение кустарного промысла в России, о чем с горечью свидетельствуют и официальные данные провинциальных совнархозов.
