О, здесь надо знать деревенские обычаи! Как правило, родители позволяют чадам самим устраивать свою жизнь, но если мама и папа вдруг решат проявить власть — все. Сопротивление бесполезно. Надо подчиняться.
Так что Сегорий не мог отказаться ни ради себя, ни ради друга. Фелисия тем более, не с ее характером. Свадьба отгремела, и молодые зажили по соседству с Антосием.
Тот сначала был в бешенстве. Грозил убить Сегория и покончить с собой, но так и не убил и не покончил. Вместо этого неожиданно для всех вскоре женился на Райте, бывшей невесте Сегория.
Анике не раз приходило в голове, а что, если бы она оказалась в такой ситуации? Как бы она себя чувствовала? И сама себе отвечала: отвратительно. Это же пытка какая-то, всю жизнь подсматривать друг за другом через дырки в заборе.
Аника поскользнулась, Антосий подхватил ее, помогая удержаться на разъезжающихся ногах. Судорожно цепляясь пальцами за жесткую кожу плаща, она проглотила вертевшийся на языке вопрос. Не пожалел ли ее спутник о том, что женился на Райте. Глупый и жестокий вопрос. Наверное, пожалел не единожды, и его сегодняшнее поведение доказывает это как нельзя лучше.
До деревни добирались долго. Аника так устала, что обругала про себя и отвратительную погоду, и обычай ставить дома для знахарок на отшибе. Нет, ну действительно, хоть и повелось это с незапамятных времен, когда боги еще только начали благословлять избранных своими дарами, все равно. Пора уже отходить от этих дурацких правил. Понятно, почему знахарок отселяли подальше тогда, — боялись, не понимали и все такое, — но сейчас, когда в городах дочери Ани живут среди горожан, как самые обычные люди, это просто дикость, иначе не скажешь. Да и неудобно.
Слава богам, дом Антосия стоял недалеко от ближнего края деревни, хоть в этом повезло. С тех пор, как Райта забеременела, Аника бывала у нее несколько раз. У их соседей, кстати, тоже — Фелисия, на радость сплетникам, умудрилась забеременеть примерно в то же время. Концерт, да и только.
Антосий отворил калитку и согнул спину в традиционном поклоне:
— Проходите, матушка!
— Благодарствую, — степенно, в лучших деревенских традициях отозвалась Аника.
Быстро пересекла широкий двор, чувствуя под ногами вместо привычной уже грязи выложенную камнями дорожку. Дом надвинулся темной массой, а раскинувшийся над ним огромный каштан закачался, угрожающе шевеля ветками. Антосий прошел вперед, чтобы открыть дверь, и пугающее наваждение, будто дерево хочет ее прогнать, исчезло. Аника шагнула в освещенный дверной проем.
