Утром Джен попыталась растолкать Кревана и выяснить, почему тот не на работе (при всей своей вчерашней многословности, он совершенно забыл рассказать Джен про внеочередной отпуск, а может просто не набрался смелости). Фланаган сонный, мучимый похмельем и всё ещё сердитый на неё после ссоры, бормотал что-то невнятное, поэтому Джен оставила попытки растормошить приятеля и ушла на работу. Ближе к обеду Креван проснулся окончательно. Не обнаружив особенного аппетита, налил томатного сока и полез в интернет посмотреть новости. Как ни странно, он уже свыкся с хаосом звуков в голове и практически не обращал на него внимания.
Ближе к трем часам дня, когда Креван уже созрел для позднего завтрака, начала звонить Джен. Креван сразу освежил в памяти вчерашний разговор с подругой и попытался спрятать стыд за стену обиды, не желая брать трубку. Надолго его не хватило, и после третьего звонка он сдался:
— Да?
— Крю, дорогой, сто случилось? — в голосе Джен слышалось облегчение и некоторая настороженность. — Я все утро названивала…
— М-м-м… Ну, я выходил в магазин и оставил телефон на зарядке.
На самом деле, Креван крепко спал и не слышал звонков. Но признаваться в этом не хотелось.
— Выходил на все утро? Ну, пускай. Почему ты не рассказал, что тебя отпустили сработы?
— Гхм… Как ты узнала?
— Тебе не дозвонилась не я одна. Карл связался со мной и спросил, все ли с тобою в порядке? Я сказала, что вчера ты был сам не свой: болтливый сверх меры, а в конце вечера ещё и напился. А сегодня почему-то не пошел на работу. В общем, Карл мне рассказал про твои проблемы в офисе.
Креван ощутил прилив досады и злости на Джен — за её излишнее любопытство и заботу, на Карла — зачем он посвящает Джен в дела, её не касающиеся? Да и на себя тоже — ведь он несправедливо поступает с любимой женщиной. Хотя, если смотреть правде в глаза, и он и она весь последний год задавались вопросом: можно ли спутать любовь с привязанностью, и есть ли между ними какие-нибудь подлинные чувства? Насчёт себя Креван был не уверен. А один раз, в конце зимы, выпив лишнего по какому-то случаю (а может и просто так), они разговорились на тему искренности своих чувств и семейных перспектив. Тема эта оказалась даже более болезненной, чем ожидалось — в результате они, не сговариваясь, перевели беседу на обсуждение какой-то ерунды. Почему-то этот разговор всплыл в памяти Кревана именно сейчас (под мелодичные наигрыши скрипки и каких-то духовых инструментов).
