Тайны родовой магии | страница 57
Мне не показалось? Она что-то сделала? Что-то сотворила со мной?
Будь я нормальным человеком, злость и ярость поглотили бы меня. Но всё не так.
— Элей Дэзо, что ты со мной сотворила? — переведя взгляд на подругу, я вмешалась в их разговор.
Она молчала, просто стояла и молчала.
На её лице я видела сожаление. Она много раз собиралась с силами, чтобы хоть что-то сказать, но каждая попытка завершалась нервным мотанием головы и поджиманием дёргающихся губ.
В конце концов она не выдержала, закрыла лицо руками и опустилась на диван. Её плечи вздрагивали, и вид у неё был, мягко сказать, жалкий.
Я никогда не видела Элей такой. Я видела её в гневе, в смятении, в радости, но в столь жалком состоянии — никогда.
— Элей, что ты сделала? — я решила добиться от подруги правды во что бы то ни стало.
— И… Ил… Иллария, прости меня, — она с трудом проговаривала эти слова, прерывая свои рыдания. — Я хотела как лучше. Что я наделала? Думала, тебе будет легче перенести всё это… Прости меня!
Элей с каждым словом всё ближе подползала ко мне. Она сидела передо мной на коленях и, рыдая, вымаливала прощение.
— Мне было больно смотреть, как ты страдаешь. Всю ночь ты плакала и звала маму. Я правда хотела помочь. Мне и в голову не пришло, что что-то может пойти не так. Переоценив свои силы, я провела ритуал из нашей родовой книги, — сделала паузу соседка и продолжила. — Но во время ритуала я намешала слишком много заклинаний, и он… Я лишь хотела заглушить твою боль! Хотела как лучше! Поверь, Иллария! Не понимаю, что случилось! Но я заблокировала всё! Боль, гнев, радость, страх, вину, стыд. Всё, понимаешь? Я не знаю, как это вышло. Не понимаю, что пошло не так!
Она поднялась с колен и подошла ко мне, затем взяла меня за руки и посмотрела мне в глаза.
— Я последняя из своего рода, и в живых не осталось никого, кто мог бы внести ясность и помочь обратить ритуал, — Элей пристально всматривалась в мои глаза. — Я что-нибудь придумаю! Я обязательно всё исправлю, только… Только дай мне время!
— Элей, — я изобразила улыбку на своём лице, и резко выдернула свои ладони из её рук.
Глаза её широко открылись, а на губах застыли слова.
— Я правильно понимаю, что стала бесчувственным чудовищем? Я права? Потому что я не чувствую ничего! Смерть мамы прямо сейчас — это ничего незначащее событие для меня. А вчера? Вспомни! Вчера я не могла успокоиться! Прямо сейчас без застенчивости я разглядывала взрослого мужчину, и взгляд мой был обращен далеко не на его глаза, — я указала рукой в сторону архонта, как если бы он этого не видел. — Так за что ты извиняешься, Элей? За то, что ты сотворила? Или за то, что ты исправить не можешь? Ты выглядишь жалкой, как и все твои извинения. Убирайся!