— Намек понятен. Вызов принят! — С этими словами меня поцеловали как никогда до этого: нежно, чувственно и осторожно.
Целуют? Меня? Ректор? Да быть такого не может… Точно сон! Поэтому, расслабившись, я решила получить удовольствие и даже поучаствовать. Мои руки потянулись к его шее, сама невольно прижалась к жесткому одеянию архимага, за которым угадывалось мужественное тело. Одна его ладонь легла мне на затылок, вторая начала расшнуровывать мой корсет. Повинуясь внутреннему желанию, я раскрыла губы и… Ничего не произошло. Застонав, этот настоящий образец мужественности, к тому же не лишенный джентльменских наклонностей, отстранился от меня, тяжело дыша. А когда он тактично отвернулся, дав мне возможность привести себя в надлежащий вид, до меня начала доходить вся суть происходящего. Как там мама рассказывала о людском отношении к непостижимому: отрицание, осознание, принятие, смирение. Так вот с последними двумя стадиями у меня были явные проблемы.
— Вы! — начала я на повышенных тонах.
Но договорить мне не дали.
— У вас просто огромная любовь к местоимениям, — ровным голосом сообщила мне спина Сегдиваля.
— А у вас просто здоровенные способности к нелогичному поведению, — огрызнулась в ответ и уже собралась высказать все, что я о нем думаю, когда нас прервал дядя Иба, крича сверху:
— Глен, Лея! Долго вы там еще будете разбираться? Вас тут ждут!
Добрались мы до кабинета великого архимага всея академии за считанные секунды. Глениус и я, в очередной раз подхваченная за локоть, пролетели все лестничные пролеты вертикально вверх. А оказавшись рядом с Игебдилом, приостановились и полетели дальше, так же паря над полом, только более медленно, чем накануне. Лицо ректора было безучастным, я же злилась на всех и в первую очередь на себя! Надо было сразу его оттолкнуть. Вздумала помечтать наяву, наивная. Боже, как же стыдно…
Внезапно до меня дошло. Сестра! Меня впереди ждала сестра! Ура! Меня скоро заберут домой! Прощайте, унылые студиозы… Прощай, извращуга Сегдиваль, хоть и не лишенный положительных качеств. Но когда мы вошли в кабинет, я поняла, что все далеко не так радужно, как уже успела себе нарисовать в воображении.
Асия, от природы стройная и женственная, стояла у окна сгорбившись, отвернувшись от нас. Что она увидела там такого занимательного, ума не приложу. Моя сестра в первую очередь кинулась бы в объятия да расцеловала меня всю, прежде чем начинать разговор. А эта перешла сразу к делу, сухо поздоровавшись со всеми присутствующими, не поворачиваясь:
