— Но, как же я буду настаивать, мне как-то неловко об этом вообще говорить, — засомневалась я.
— Лучше неловко говорить, чем потом аборты делать или лечиться от всякого нехорошего! — назидательным тоном изрекла Настя.
— Как страшно жить, — пробормотала я и вздохнула.
Конечно, она была права, я и сама все понимала, надо быть осторожнее, надо перестать бросаться в объятия мужчин, как в омут, успокоиться и полностью пересмотреть свое поведение и эти непонятные влюбленности. А то вот до чего я уже докатилась, делаю тест на беременность, после совершенно безрассудного грехопадения. Лучше вообще быть одной и не с кем не спать, пока не станет ясно, что это настоящая любовь и серьезные отношения.
— Слушай, что-то мне есть захотелось, после всех этих волнений, — вдруг сказала Настя, — хочешь котлету с пюре?
И, не дожидаясь ответа, она сходила в комнату и вернулась с кастрюлей обмотанной полотенцем, которую Настина мама, уходя на работу на сутки, всегда оставляла в кровати под подушками и одеялами — чтобы еда не остыла, и принцессе не пришлось возиться с плитой и сковородой.
Я смотрела, как моя чудесная подруга, пританцовывая, раскладывает на тарелки вкусное горячее пюре и ароматные маленькие котлетки, заботливо приготовленные для изнеженной феи, и чувствовала, как моя душа постепенно успокаивается.
Декабрь 2001 г. — Варианты выбора, Катин секрет и автобус — призрак
О, это беспредельное одиночество! Эта заброшенность! Эта боль!
Скорее, Ватсон, — иглу, таблетку, затяжку марихуаны, любое колесо!
Слишком много звезд, слишком много.
Долой эту телесную оболочку!
Но сперва съедим этот недурной сыр и сандвич со студнем.
© Роберт Шекли «Варианты выбора»
Настина котлетно — успокоительная магия длилась недолго. Утром следующего дня я проснулась несчастной и больной, в небольшой луже крови. Скорчившись от отвращения и мгновенно появившейся тянущей боли внизу живота и в пояснице я, на полусогнутых ногах, словно старая развалина, поплелась в ванную. Еще никогда «монстры» не начинались столь резко и мучительно. Так эти дни называла Настя и постоянно смеялась из-за этого над названием «МэМэ».
На секунду я испугалась — а вдруг тест все-таки соврал, и это не месячные, а внезапно прервавшаяся беременность?! От этих мыслей меня замутило так, что я с трудом устояла на ногах.
Было ясно, что в колледж я сегодня не пойду.
Кое-как приведя себя и свою кровать в порядок, я решила, что устрою себе день одиночества и самоанализа. Иван больше мне не друг, у Оли и Сани своя жизнь, маркетинга сегодня нет. Значит, я с чистой совестью могу прогулять.
