- Сталин умел сдавал "пешки за качество позиции", - напомнил Збигнев.
- Да, - легко согласился Хантингтон, - дядюшка Джо мог. Я, правда, так и не понял, по каким критериям он оценивал искомое качество. Но действующее руководство страны этого вообще не умеет: посмотри на их шаги в Африке или на Ближнем Востоке. Более того, они даже не понимают, где "качество позиции", а где - пешки.
- А вдруг там появился и вышел на действительно значимый уровень кто-то умеющий?
- Или в головах кремлевских старцев произошло жестокое просветление? - ухмыльнулся Хантингтон.
Бжезинский даже задумался на несколько секунд.
- Да ну нет, - отмахнулся потом, - это уже мистика и обскурантизм. Понимаешь, - он наклонился к Хантингтону и напористо продолжил: - у меня складывается ощущение, что этот источник связан с этим необычным поведением СССР в целом. Как будто этот "хрен его знает кто" набрал такой вес, что его информация, наконец, была представлена в Политбюро. И, судя по тому, в какой форме все это протекало оттуда вниз, к нашим "друзьям", хоть его там, в Кремле и признали всерьез, но не вполне ему пока доверяют.
- То есть, - медленно начал Самюэль, - ты хочешь сказать, что это может быть какая-то очень узкая группа "умников", которые недовольны тем, что не всем их идеям дают полный ход? И они затеяли эту игру с нами в обход Политбюро, но преследуют при этом свои вполне советские цели?
- Да! - горячо выдохнул Бжезинский и в чувствах пристукнул ладонями по столу.
Хантингтон задумчиво поморгал.
- А ты знаешь, это было бы неплохо, - сказал он потом, - в смысле, поумневший Кремль. Он тогда будет и более договороспособный. Ну, это если твоя "Полония" не сработает, - добавил он быстро, заметив, что клювообразный нос Збигнева начинает боевито раздуваться.
Бжезинский уткнул взгляд в стол и поводил по нему руками, пытаясь успокоиться. Потом поднял будто бы помертвевшие глаза на Хантингтона:
- Сэм, нам надо определиться с этим русским источником в кратчайшие сроки - до эскалации кризисов в Польше и Иране. Нам остро необходим прямой с ним контакт. А для этого нужна санкция Президента на возможное обострение оперативной работы. Помоги мне, Сэм...
Среда 10 мая 1978 года,
Ленинград, Красноармейская ул.
Первый день после экспедиции в школе выдался шебутной. Меня все время куда-то дергали: то на доклад в комитет комсомола, то Зиночка с Биссектриссой желали много вкусных подробностей, а то и просто зажимали в угол группы интересующихся. До подвисшего "персонального вопроса" я добрался лишь на последней переменке.
