Тропинки посыпаны толчёным кирпичом - здесь, наверное, даже после дождей чисто. Чуть было не сказал "уютно". Невысокие деревянные оградки, много цветов. Кресты с овальными фотографиями, кое-где металлические пирамидки. На некоторых красные звёзды. Как везде...
У одной из оград Лёшка резко остановился и выронил сумку. Обернулся:
- Видишь?
- Чего?
- Вот это...
Два аккуратных холмика. Сосновый крест, обожжённый и покрытый тёмным лаком. И рядом прямоугольник каменной плиты с гравированным портретом странно знакомого парня в военной форме. Надпись с датами:
Альтенберг Алексей Николаевич 6.02.1968 - 1.09.1988
- Бред, - Лёха растерянно посмотрел на меня, потом подошёл, и дотронулся до плиты. - Тем более сейчас июль, а не сентябрь.
Я пожал плечами, но следом пришло понимание увиденного, и по спине пробежал неприятный холодок.
- Чья-то идиотская шутка.
- З-з-зачем? - товарищ слегка заикался, что случалось с ним в редкие моменты сильного волнения.
- Мало ли...
Честно сказать, я и сам недоумевал. Какому придурку придёт в голову заказывать дорогостоящий памятник только ради злой шутки, и указывать дату смерти через месяц с лишним? Даже если месяцем раньше - за такое ноги ломают. С башкой вместе.
К концу лета мы не вспоминали о злополучной плите, тем более что в тот день не поленились своротить её с постамента и закопать за забором. Сторож, которому объяснили ситуацию, возражать не стал и дал попользоваться лопатами. За оставшуюся бутылку "Хванчкары". Жлоб.
Потом нас закрутило развесёлое течение - экзамены, несмотря на все опасения, сданы успешно, впереди целый месяц вольницы на уборке картошки в каком-нибудь колхозе... Девушки, опять же. И, как водится, первое сентября наступило внезапно. Кажется, только вчера ещё оставалось несколько дней, а тут проснулся, взглянул на календарь... и схватился за голову.
- Лёха, мы опоздаем.
- Угу.
- Чего угу? Это тебе от автостанции до политеха пешком, а мне ещё на трамвае.
- Успеем, - здоровенная чугунная сковородка со следами яичницы отодвинута в сторону, и на её место водружена тарелка с горой бутербродов. - Будешь?
- Давай, иначе лопнешь, а я виноватым останусь.
- Колбаса свиная... вроде бы так написано.
Подначивает? Как будто не знаю, что в финском сервелате не только свинины, и собачатины близко нет, одни только крашеные наполнители со специями. И вкусно, как ни странно.
Всегда удивлялся тяге к импортным продуктам. Заходи в любой магазин, и если увидишь очередь, значит продают что-то ненашенское. Или болгарские огурцы, замоченные в семидесятипроцентной уксусной кислоте, и потому подходящие под определение химического оружия, или венгерский компот из слив, абрикосов и всё того же уксуса, или вот эта колбаса. Вопрос престижа, как же... а то перед гостями стыдно, если в салате зелёный горошек из Урюпинска, а не из Будапешта.
