- Это не страшно, глаза боятся, а руки делают - улыбнулся Кондратенко, - так что Вы хотели бы обсудить? Возможно, нам лучше было бы направится в штаб крепости или в штаб области, и там обсуждать наши вопросы, а то посреди улицы как-то не вполне годиться это делать...
- Вы правы, Роман Исидорович, совершенно не комильфо делать это на улице, но в штабах мы с Вами ещё насидимся, а есть один срочный вопрос, решение которого не требует отлагательства. Поэтому собирайте свой штаб и через час я жду Вас на вокзале, - на удивлённый взгляд Кондратенко он ответил, - проедемся на Наньшанскую позицию. Думаю, не лишне будет взять с собой эскорт да и лошадей для нас пусть приготовят на станции Кинчжоо.
- Будет сделано, господин Советник!
- Ну что ж, тогда - до встречи через час!
- До встречи!
И пожав руки, они разошлись, каждый к своему экипажу.
Илья, уже сидевший в коляске, прищурившись, спросил:
- И куда это ты уже намылился?
- Прокатимся на пикничок с Кондратенко, - Вервольф взглядом показал адмирале на спину извозчика, которому вовсе не обязательно было быть в курсе всех передвижений Порт-Артурского начальства, - пройдемся по укреплениям, посмотрим, что да как...
- Правильно, кивнул Илья, дело нужное.
И, уже обращаясь к извозчику:
- На пристань, любезный, к "Петропавловску"!
* * *
Через три часа поезд с советником, генералом Кондратенко и его штабом прибыл на станцию "Кинчжоо".
* * *
Копыта лошадей подминали пожухлую прошлогоднюю траву и оставляли следы в неглубоком снегу. Целая вереница всадников поднималась от маленькой станции Циньчжоу на горбатую, изрезанную оврагами и балками гору. Наньшань - Южная гора. Гор с подобным названием в Китае было много. Но эту гору, именно эту - мир запомнит надолго. А уж японцы - и подавно. Это Вервольф пообещал самому себе ещё вчера.
Массив глины и камня высотой в 55 саженей возвышался в самом центре Циньчжоусского перешейка. Полоска суши шириной менее четырех верст между водами двух заливов - Циньчжоусского и Хунуэза - это единственный путь из Маньчжурии на Квантун. И Наншань высился в самом центре этого перешейка, оставляя по сторонам от себя узкие полоски суши шириной в версту, зажатые между склоном горы и мелководными заливами. Причем, с обоих сторон Южной горы на этих полосках высились холмы, позволявшие устроить на них дополнительные опорные пункты обороны.
Группа всадников уже поднялась на вершину нагорья, и Вервольф спрыгнул на землю. Жалко было лошадку, которой пришлось поднимать на себе его почти двухметровую тушу в 115кг живого веса на вершину хоть и пологой, но всё же горы...
