— Его Милость меня не предавал!
— А сильно большое это имеет значение? Если тебя предали его близкие слуги, которых он за свое спасение ну никак ни сможет не вознаградить?
— Мой господин меня не предавал…
— Ты, похоже, недопонимаешь. — Нагнетая на жертву нервоз, я как можно более зловеще ухмыльнулся. — Не имеет никакого значения, кто вас бросил на смерть ради спасения господина, тогда как вместе вы могли и отбиться. Скажу честно, от наших недоделанных рейтар и отбились бы. Имеет значение только то, что вы остались умирать, а они сбежали. Поэтому я тебя и спрашиваю, простит ли тебе твой господин свое предательство? Что невольное, это неважно. Ты не замковый стражник, а кастелян. Выше тебя в замке только сам сеньор и его семья. Забудет про это, деньгами вознаградит и по головке погладит или будет ожидать ответного предательства? Поставь себя на его место. Может он предположить, что ты воспользуешься своим положением и при случае припомнишь?
Кастелян промолчал. Случай был как раз из таких, когда молчание красноречивее любых слов.
— Сильно он тебя ценит и уважает? Ты почти как член семьи у Реннедернов? А те, кто его «спасли»? — Тут было целесообразно подчеркнуть тоном сарказм. — Будут тебе улыбаться, руку протянут, обнимут и извинения принесут и подумать, что им тот ты точно той же монетой отплатишь, им даже в голову не придёт?
Жертва мрачно — тоскливо глянула в мою сторону. Я продолжил:
— Знаешь, таких врагов как ты, нормальные люди убивают раз и навсегда. Чтобы ты не мог подняться и подгадить в ответ. А если ответную гадость не сделаешь, — я махнул рукой в направлении его людей, — все решат что ты ослаб и жрать тебя теперь можно безнаказанно. Согласен?
— Вы меня на господина хотите натравить, Ваша Милость? — Кастелян, наконец, озвучил решение, к которому его подводили. За этим я миротворчество собственно и устроил. Лично гоняться за благородным ублюдком, решившим мне отомстить за брата, было немного не с руки. А вот решать проблему было нужно. — Если меня отравят, удавят или сгноят в темнице, все одно лучше, чем на кол сесть. А то и вся семья под топор пойдет.
— С чего это ты такое взял? — Хмыкнул я, против психологического манипулирования мужик оказался достаточно беззащитен, жертву теперь нужно было просто дожать. — Я тебе себя и семью как раз предлагаю спасти. Вот мало ты врагов на своей службе нажил? А ведь на жене и детках они первыми и отыграются. После того как они твоей и господской защиты лишаться. А не лишиться ее ты не сможешь — те трое, что Реннедерна утащили, свое предательство точно никому не позволят вспомнить. Да и кастеляна место тогда освободится… при раненом господине. Доходное у тебя местечко, как считаешь? Сколько народу за одни деньги, что через него идут, тебя готовы прикончить?
