Юфимцев взял бокал с вином, отпил половину, промокнул салфеткой щегольские усики и начал свое выступление.
-И так вы и главное Японцы уверены, что наши номерные катера служат для скоростной доставки донесений или небольших объемов грузов, но на самом деле это минные катера наша скорость не тридцать два узла как все думают, а сорок три узла, аппараты для пуска торпед как вы наверное догадались и есть квадратные короба стоящие вдоль палубы, хотя всех и убедили, что это дополнительные баки для увеличения дальности.
В помещении послышался гул недоверия, но оратор не обратил внимания, продолжил.
-Наши катера несут две шестьсот миллиметровых новейших самоходных мин с дальностью хода четыре мили. Но для верности будем пускать их с двух миль, так же на наших катерах стоит система постановки дымов, которая поможет нам на отходе и наша единственная, но не бесполезная скорострелка 37 мм, заряжена шрапнелью которая не даст стрелять по нам прицельно. Мы не раз отрабатывали минную атаку и думаю все должно получится. Спасибо.
Лейтенант огляделся и стал ожидать вопросов которые неминуемо должны были прозвучать. И он не ошибся, пол часа его мучили вопросами все присутствующие и только Эссен сидел и слушал все происходящее с задумчивым видом. Председатель опять постучал в импровизированный колокольчик и дождавшись тишины продолжил.
-Господа офицеры, обдумав сложившиеся обстоятельства и рекомендации я принял решение завтра в 11-00 мы выходим на бой с Японцами, покажем им что значит русский дух. Сей час нам нужно разработать план действий и за основу возьмем вот это.
Он положил руку на документы из Владивостока. До трех часов ночи прорабатывали разные варианты, но много их не могло быть из за узости фарватера. Команде был дан приказ спать ибо завтра будет трудный и ответственный день. А тем временем Владивостокский отряд повернул на сближение с токийским заливом, огни были потушены, пароходы снабжения отправлены в точку рандеву где должны были встретится с крейсерами после операции. "Богатырь" как самый быстрый в эскадре носился вокруг, бросаясь как овчарка на любой показавшийся огонек. Было захвачено восемь лодок с шестнадцатью японскими рыболовами, лодки потопили а рыбаков взяли на борт и заперли пока, нельзя было дать возможность оповестить власти о нашей эскадре.
В лучах восходящего солнца на горизонте появилась полоска земли, сверившись с картами штурман доложил о приближении к Ургайскому проливу, легкая туманная дымка искажала силуэты проходящих мимо японских кораблей и некоторые приняв нас за своих приветствовали нас гудками. К флагам были привязаны колосники не дававшие им развиваться, да и солнце всходя превращало силуэты крейсеров в плохо прорисованные пятна. Когда до входа в залив оставалось около десяти миль проходящий буксир неожиданно сильно задымил развернувшись почти на месте, пустив машины в раздрай, помчался обратно наверное разглядев орлов на носах нашей эскадры, везение закончилось и теперь о нашей безумной эскадре будут знать все. На мое предложение, переданное по радио, догнать и перехватить буксир, получил приказ поднять флаг и идти в ордере на своем месте. Как же хотелось нагнать "ябеду" и взять его, давая еще хоть немного времени нашей и без того не великой эскадре пройти незамеченной как можно дальше в залив. А буксир выжимая все из своих изношенных машин застилаясь как дымовой завесой и засыпая снопами искр ломился назад подняв замызганные флаги и семафоря ратьером. Идущие на встречу суда поворачивали и тоже начинали семофорить дальше, можно было догадаться, что хоть на одном из них будет радиостанция которая точно достанет до берега где и подымит по тревоге все ближайшие войска. Все суда встречаемые нами кидались в рассыпную один купец, наверное с испугу, выскочил на прибрежную мель, находясь на траверзе мыса Цуруги на встречу нагло шел английский двадцатитонник, при его приближении Иессен передал приказ осмотреть на присутствие контрабанды и догонять отряд. Сначала я даже возмутился зачем отвлекаться на англичанишку, ведь если у него и была контрабанда то он ее уже оставил в порту, но обдумав понял что Карл Петрович прав, теперь весь мир узнает, что война только началась, а Русские крейсера уже идут обстреливать столицу "желтокожих дикарей". На флажный приказ остановиться "герцогиня Флора" не соизволила даже сбросить скорость, на такое вопиющую наглость пришлось принять строгие меры - Вставший столб воды от выстрела трехдюймовки перед носом, заставил наглого англичанина выполнить наши требования. Провожая мичмана, командира досмотровой парии, напутствовал его.
