Лео не выдержал и снова закашлялся. Генко-сенсей замолчала и уничтожающим взглядом посмотрела на Шакко.
— Так-так. Вы осознаете, Шакко-сан, из-за чего мы вновь повторяем прописные истины? И вы имеете наглость еще и мешать? Есть ли предел вашей безответственности, безалаберности и некомпетентности?!
— Просто моему ёриката плохо! — не выдержала Шакко, придав себе максимально виноватый вид. Ее ушки прижались к голове, хвостик поник, а взгляд был опущен в пол, когда девушка встала с места. — Он захворал еще до призыва...
— Ну так идите и дайте ему снадобье! Наплевательское отношение к своему кицунэ-цуки — не меньшая провинность, чем ваша вчерашняя оплошность! Я буду вынуждена сообщить обо всем Бьякко-сенсей. Можете не возвращаться на лекцию, — прищурившись, черная лисица терпеливо ждала, огрызнётся ли ученица.
Белая лисичка была просто вне себя, и попытка придать себе образ невинной овечки развалилась на глазах. Ушки начали дрожать, на скулах заходили желваки. Но неожиданно руки Шакко коснулась другая — Лео слегка стиснул ее миниатюрную ладошку. Машинально глянув на бледного парня, девушка увидела, как он медленно качает головой в отрицательном жесте.
— Фу-у-ух. Да, я поняла. Гоменасай, — резко низко поклонившись, лисица сглотнула и в тишине пошла к выходу, а следом за ней и Леонард.
Торопливо процокав по коридору, когда дверь закрылась, Шакко подошла к расположенной далеко от аудитории двери чулана с уборочным инвентарем и, молча зайдя внутрь, захлопнула за собой дверь.
— А-а-а-а-а! Лепесточек ей в дышло! Чтоб ни шерстинки! Подлая лисятина! — раздавались приглушенные крики девушки, пока Лео стоял рядом с дверью, прислонившись лбом к холодному камню и облегченно вздыхал, украдкой улыбаясь. Он не знал, сколько лет Шакко, но было в ней что-то детское, и он не считал это плохой чертой. В его краях детям приходилось становиться взрослыми слишком рано...
После недолгого молчания, дверь чулана открылась, и Шакко вышла, как ни в чем не бывало. Отряхнув пыль с хвоста, она кивком указала в сторону винтовой лестницы, позволяющей быстро спуститься вниз, и первой направилась туда.
— Надо же, меня ты не ругала, — подал голос Лео, когда ему показалось, что пауза затянулась.
— Я просто пока не знаю, насколько нормально для вас, людей, хворать. Если только последний дурак способен подцепить что-то эдакое, то я буду сильно ругаться, — фыркнув, заявила лисица.
— Для нас — ненормально.
— О? Так хочешь, чтобы я тебя отчитала? — заинтересованно покачивая хвостом, Шакко отвернулась и цыкнула. — Вот еще! Много чести.
