Выдохнув, я еще раз пробежалась глазами по строкам, что вышли из-под руки самого императора. И сложились в личное, даже в какой-то степени интимное, письмо.
Нет! Этого не может быть!
Это нарушение всех правил! Тех самых, которые установил сам правитель. Он ведь сам создал конкурс рабынь, по которому будут присуждаться новые «звания».
А теперь…
Фаворитка.
Да чтоб тебя!
Я вскочила с кровати, закружила по комнате, пытаясь собраться с мыслями.
Зачем ему это? В какую игру я влипла? И самое главное — что мне сказать Шейле?
Почему-то в это мгновение я чувствовала себя предательницей. Ведь говорила подруге, что не рвусь на то самое возвышение, что буду рада, когда там окажется она. А теперь…
Теперь я стала фавориткой императора. Без конкурсов, после трех встреч.
А ведь Шейла говорила, что чаще всего фавориток «делают» из наложниц…
Черт! Да что за дерьмо? Почему, как только все, казалось бы, наладилось, начинается очередная подлянка?
Я металась по комнате, как загнанный зверь, не зная, что делать. Руки опускались. И взять себя в них казалось сейчас невыполнимой задачей.
Чего от меня добивается император? Чего хочет от Талианы Арвалэнс?
Застонав от бессилия, я опустилась на пуф и встретилась взглядом со своим отражением.
Всего одним письмом Дарий умудрился выбить меня из колеи и поставить под сомнение мое спокойное существование в его гареме. Просто отлично!
Я еще раз посмотрела на уже потрепанное письмо в своих руках.
«С нетерпением жду нашей следующей встречи».
Ну раз ждет, то не будем отказывать правителю в этом удовольствии.
Я сейчас чувствовала огненную волну злости, зарождающуюся в груди. И ее безумно хотелось выплеснуть, чтобы не сгореть. И не просто в воздух, а на определенного человека.
Потом, прикоснувшись пальцами к кулону, я произнесла:
— Прости, что так поздно. Скажи, сможешь ли ты сейчас проводить меня к тому помещению, где сейчас находится его императорское величество?
Вежливость и спокойный тон давались мне с трудом. Но проводник был сейчас единственным моим помощником и союзником. Нельзя было терять в один вечер абсолютно всё.
Через мгновение тишины, он отозвался:
— Да, конечно. Поздравляю со званием фаворитки императора, Талиана.
— Тала, — скорее по привычке, чем из желания одернуть кулон, буркнула я и встала. — Хорошо. Тогда веди.
Закрыв за собой дверь и прислушиваясь к мысленным командам проводника, я направилась по коридорам и лестницам к императору. Кулаки сжимались сами собой, в груди клокотала ярость, а на языке крутились самые грязные и поганые словечки, которыми я бы с радостью одарила мужчину.
