Он незаметно проверил, на месте ли рукопись.
Почему тот странный тип искал её?
О чем Беззубцева пыталась его предупредить? Откуда знала, что умрёт?
Ни на один вопрос у него не было ответа.
Когда они подошли к деревне, навстречу им высыпали люди.
Навскидку — человек двадцать, такие же низкорослые, как и те, кого они встретили в лесу, угрюмые насупленные бородатые мужики в длинных серых рубахах из мешковины, перепуганные женщины в бесформенных балахонах и платках, чумазая детвора, цеплявшаяся за материнские подолы.
От толпы отделился плотный коренастый мужчина с лисьим хвостом вокруг бычьей шеи.
Он почтительно поклонился воеводе, и расплылся в улыбке так, что его и без того узкие глаза превратились в щелочки.
— Здрав будь, Прокопий Петрович! — неожиданно тонким голосом приветствовал он воеводу. — Никак, поздравить можно с богатым уловом?
— Богатым, да не совсем, — бросил воевода. — Ворон, паскуда, опять упорхнул!
Толстяк поцокал языком. — Эка досада! Не иначе, сам чёрт ему ворожит. Ну да хоть пёрышки пощипали!
— Ты вот что, Мефодий, — оборвал его воевода, — горницу нам приготовь, да попросторней, и снеди собери. Знатную гостью принимать тебе честь выпала великая!
— Так готово уже все, боярин! — засуетился Мефодий. — Человек твой предупредил, вестимо. Изволь пожаловать!
Он поспешил, заметно прихрамывая, мимо бревенчатых изб с покатыми крышами, в сторону частокола, окружавшего высокую деревянную башню. Отряд двинулся за ним, провожаемый взглядами и перешептыванием посадских. Массивные, окованные железом ворота распахнулись, и они оказались во внутреннем дворе небольшой крепости. Вдоль внутренней стороны частокола располагались деревянные сараи, рядом с ними под навесом паслись привязанные лошади, под присмотром пары стрельцов.
У входа в башню, потупив взгляд, застыла женщина в белом сарафане и накинутой поверх меховой жилеткой. В руках она держала полотенце, на котором лежал внушительных размеров каравай.
— Ну, вот и прибыли! — воевода повернулся к стрельцам, несущим волокуши, и почтительно подал руку Ирине. — Прошу, царевна, здесь отдохнём, пока подвода из Москвы прибудет. Уже гонца отправили, ждать недолго!
Ирина, опершись на руку воеводы-Сильвера, соскочила на землю.
— Этих душегубов — в поруб, — распорядился воевода, кивая в сторону понурившихся разбойников, — а этих…
Он окинул взглядом Ярослава, Когана и Евстафьева и нахмурился.
— Со мной! — опередила его Ирина. — Они пойдут со мной!
