Вожак, которого назвали Вороном, кивнул.
— Добро.
Он окинул пленников внимательным взглядом.
— Кто таковы? И как на наш схрон вышли?
— Мы заблудились, — хрипло сказал Ярослав. — Вообще случайно оказались в этих местах…
Он запнулся, не зная, что говорить. Все происходящее не укладывалось в его голове, казалось каким-то дурным маскарадом. Однако, в реальности присутствующих бородатых бандитов и серьезности их намерений сомневаться не приходилось.
— Случайно? — хохотнул Ворон. — По грибы, что ль, в лес ходили, али по ягоду?
Окружающие заухмылялись.
— Лучше отвечай по добру, — Ворон посуровел, — а то мы ведь и по-иному спросить можем.
— Братцы, — неожиданно вмешался Евстафьев, — мы не местные, ничего не знаем! Хотите — машину заберите — она тут, неподалеку, телефоны возьмите, деньги!
Ворон озадаченно уставился на него, а потом снова глянул на одноглазого.
— Чего он мелет, а, Афонь?
— Да то Бирюк его по башке кистенем огрел маленько, — пояснил тот. — Испужал он его вот энтой диковиной своей.
И он протянул Ворону фонарь. Тот с интересом повертел его в руках. Луч электрического света упал на лица ближайших мужиков и те с испуганными возгласами отпрянули в сторону.
— И впрямь — диковина! — восхитился Ворон, водя фонарем из стороны в сторону. — Это что ж за свеча там такая?
Он попытался заглянуть за стекло и скривился от яркого света.
— Ты бы поостерегся, Ворон, — послышался хриплый голос из темноты за пределами круга. — Не ведаешь ить, с чем играешься!
Ворон усмехнулся и направил фонарь в сторону говорившего.
Худой вислоусый человек недовольно ворча, отступил, загородившись растопыренной ладонью.
— Поостерегся! — насмешливо передразнил главарь. — Нешто я, как вы с Юшкой, должон был бабы да жидовина испугаться? Эва, чуть в штаны не наложили! Упыри, мол, за Фролом пришли!
— Сказываю тебе, — упорствовал тот, которого назвали Хорем, — сам видел, как они на него набросились, да кровь сосали! Жидовин ему сердце вырвать хотел, а ведьма к устам приникла! И пришли они из самого Гиблого Лога!
— Мы всего лишь хотели помочь, — подал голос Коган, — заметили свет вашего костра, вышли на поляну и увидели раненого, пытались оказать помощь… Но уже, к сожалению, было слишком поздно и мы ничего не смогли сделать.
— Помочь? — недоверчиво переспросил Ворон. — Да чем же ты, жид, душе православной помочь мог, когда по нему, почитай, уже и отходную справили? Али впрямь крови христианской отведать решил? А ты что молчишь, ведьма?
