Вот и рванул на Смоленское.
Брат смотрел с фотки спокойно. Он вообще спокойный мужик был. Правильный. Не то, что я.
Я курил, разговаривал с ним, не помню даже, о чем. При жизни мы не особо разговаривали. Особенно, после того, как он сюда, в Питер переехал из нашего родного города. И стал тем, кем стал. Ментом.
В этот раз меня спасла его зажигалка. В прошлый раз он сам. Еще будет раз, брат? Или все? Может, на этом удача моя сдохла? Ведь еле выкрутился сегодня. Чудом. Словно, под локоть кто толкнул. Ты, брат? И вообще… Тебе видно оттуда… Хоть что-то еще будет, а? Хорошее?
— Простите, у вас все в порядке? — низковатый красивый голос разорвал тишину.
Я поднял голову.
И понял, что брат мне ответил. И еще понял, что значит, удар в сердце.
Вот он. Удар.
Невысокая, темноволосая, совсем молоденькая. В форме скорой. Вечером. На Смоленском. Она живая вообще? Или призрак?
Я ей ответил. Что-то.
Но думал вообще о другом. О том, что надо потрогать, понять, настоящая? Нет?
Потрогал. Очень даже настоящая.
Живая. Глаза такие… И до кожи не дотронешься, кажется, что шипит, как до печки раскаленной холодной водой… Шипучка…
Спасибо, брат.
13. Примерно двадцать лет назад
Я с ней мало разговаривал. Не знал, о чем даже.
Пока выяснял, кто она, на какой СМП работает, и до которого часа. Пока ждал. Все дела похерив. И даже не особо разбираясь, кто на меня тварей навел. Васек вернется из своих учебных дел, пробьет.
Толковый парень, несмотря на то, что щенок еще.
Зато верный. И правильный.
Шипучка вышла из ворот, увидела меня, испугалась. Это она, конечно, правильно. Меня надо бояться.
Но не ей.
Я никогда не баловался таким. Не клеил девок на улицах. Хотя некоторые пацаны любили это дело. А мне всегда казалось тупым такое. Зачем? Какая-то непонятная бабеха… Да если еще и в тачку садится, и причем, на знакомых пацанах прям вот крупно на лбу было написано: «Нехер тебе здесь делать». Но все равно лезли. Как бабочки на огонь. Жизни красивой хотели в дорогих машинах. Идиотки.
А тут, пока ехал за ней, медленно-медленно… Разглядывал нервную, напряженную фигурку… Ну есть в этом что-то. Точно есть.
Она оказалась забавной. И я даже с ней поболтал. Хотя, конечно, вот не разговаривать хотелось.
Нежное лицо с чистой кожей, брови вразлет, губы пухлые… Кудряшки. Даже синяки под глазами после смены не портили. Наоборот, шли ей, что ли…
Есть что-то в этом. Петербурженка, тонкая, усталая, красивая… Блок, «Незнакомка». Мне запомнилось еще с уроков литры в школе.
