— А где здесь можно помыться?
— В умывальнике.
— А где здесь можно помыться целиком?
— В речке.
— В травяной?
— В обычной. Здесь рядом протекает река.
Алиона встала. Потом села и задумчиво посмотрела на охотника. Тот все так же сидел у огня, немного похожий на йога. В основном, худобой.
— А в чем подвох? — спросила она.
— Какой подвох?
— Слушай, Зай…
Как будто к любовнику обращаешься… Зая, котенок, лапуська… тьфу! Алиона терпеть не могла такие плюшевые прозвища. Возможно, именно поэтому у нее не было того, к кому можно было бы так обратиться.
— Ты же слова не можешь сказать без подковырки. А тут вдруг так просто — «река». В чем подвох? Там живут пираньи?
— Кто?
— Рыбы-людоеды.
— Нет, не живут.
— Тогда…
— По крайней мере, не каждый день.
— То есть, все-таки водятся?
— Да нет там никаких рыб. В смысле, рыбы есть, но людьми они не питаются. Червячками, комарами, мошками… Водоросли едят. Наверное. Я тебе что, в конце концов, ученый?! Что ты пристала ко мне со своими рыбами?!
— Да не приставала я к тебе!
Растормошенное воображение неожиданно подсунуло Алионе картинку того, как она могла бы приставать к Заю, но девушка быстро прогнала глупые мысли.
— Так что не так с рекой?
— Все с рекой в порядке. Просто сейчас ночь.
Да… Ночью идти плескаться в незнакомой реке Алиона не стала бы и на Земле. Стоп. Ночь?
— Это сколько же я валялась без чувств?
— Полдня.
— Эта дрянь так сильно вырубает?
— Ага.
Алиона потрогала гудящий затылок, нащупала здоровенную шишку и подумала, что Зай что-то недоговаривает насчет того, как именно она вырубилась.
Опять проснулась совесть, девушка вспомнила слова юноши о том, что он куда-то торопиться, но вынужден задерживаться из-за нее.
— Зай… Мы надолго задержались?
— Не очень.
— Мы успели бы дойти до города, если бы я не надышалась?
— Нет, — охотник был на удивление тих и немногословен.
— А где бы мы были, если бы не я?
— Да здесь бы и были. Я все равно собирался здесь заночевать.
Что?! Алиона набрала воздуха в грудь. И медленно выдохнула. Человек тащил ее сюда черт знает сколько километров — раз он собирался здесь ночевать, значит, избушка находилась не так уж и рядом — закутал в шкуры, поил отваром, ухаживал… Пожалуй, можно простить ему некоторую раздражительность, тем более, что у него есть и свои проблемы, помимо навязавшейся на голову бывшей «игрушки».
Девушка посмотрела на охотника. В свете огня, худой и сгорбившийся, с разлохмаченными волосами, Зай казался таким… несчастным. Так и хотелось, обнять и пожалеть.
