Горло.
Кадык.
Гортань.
Когда-то, давным-давно, она прочитала детектив, то ли венгерский, то ли румынский. Главный героем был преступник, бывший диверсант по имени Йован Киш. Так вот, излюбленным приемом этого Киша, с помощью которого он убивал людей, был удар в горло, ломающий гортань. В детективе не было ничего такого, Алиона не смогла бы вспомнить сюжет, просто так уж получилось, что именно в этом детективчике ей впервые встретилось слово «гортань». А особенность человеческого мышления такова, что первое впечатление сохраняется на всю жизнь. С тех пор при слове «гортань» Алиона вспоминала румынского убийцу.
Всегда.
И сейчас.
Резко выдернув левую руку из захвата, Алиона нанесла отчаянный удар в горло эльфа.
Членами «Гланхерена» не становятся рассеянные и неуклюжие. В другом состоянии Хетулион-младший успел бы среагировать, если бы…
Если бы вина сегодня за ужином оказалось не шесть бутылок, а хотя бы четыре.
* * *
У эльфов наличествовала одна особенность анатомии, которая могла бы сильно осложнить жизнь туриста в эльфийском Таиланде, существуй здесь такой.
У них отсутствует кадык.
Но, тем не менее, удар Алионы здоровья эльфу не прибавил. Он скатился с девушки, шипя и пытаясь вдохнуть хоть глоток воздуха. Алиона спрыгнула с кровати и в следующее мгновенье об голову эльфа была разбита табуретка.
Девушка, тяжело дыша, смотрела на лежащее ничком тело, пальцы машинально застегивали пуговицы платья.
«Мне конец».
Эта мысль, которая обычно парализует человека, неожиданно подействовала на Алиону мобилизующе. Теперь, когда побег остался единственно возможным вариантом — прогулка в Нелдорглад не рассматривалась — мозг девушки заработал быстро и четко, как будто мыслительный механизм очистили от пыли и паутины, вымели тараканов и червяков, смазали маслом и теперь блестящие шестеренки вращались, со щелканьем выстраивая план побега, над которым Алиона безуспешно ломала голову последнюю неделю.
Удивляясь собственной хладнокровности, девушка как будто со стороны глядела на свои собственные поступки. Вот ее руки выволокли из-под кровати рюкзак, бросили его на кровать и достали моток веревки. Тонкая, золотистая, она была удивительно прочной, как будто сделана из нейлона.
Мимолетно коснувшись шеи треклятого внучка — пульс есть — Алиона связала ему руки за спиной, а потом обмотала веревкой как колбасу, как мумию бинтами. Обшарила карманы и переложила к себе в рюкзак кучку деревянных квадратиков. Продолжила обыск. И тут ее руки наткнулись на кинжал.
