Он ведь воспользовался ею и вывернул все в свою пользу, а Силах…
В его глазах медленно что-то умирало. Вера? Надежда? Любовь?
Я почти услышала этот звон — как разбивается его мечта, как хрустят осколки под ногами у проклятого миаро, как гаснет огонек во взгляде!
И понимаю, Что он только что подумал обо мне…
— Так ты теперь с ним? — стиснув зубы, прошипел Силах, отшатываясь от нас, как от прокаженных.
В груди больно кольнуло и во рту появился горький привкус.
Дура! Какая же я дура! Только сейчас понимая для чего нужен был весь этот фарс.
Дернулась, пытаясь освободиться от медвежьей хватки, что грозила сломать мне ребра — настолько сильно Тамин вжимал меня в себя.
— Нет. Нет! Пожалуйста, поверь мне, Силах!
Но его взгляд словно затянуло пеленой.
— Зачем вам это надо? — покачал головой он, обращаясь к миаро и избегая смотреть на меня.
А мне важно было, чтобы он увидел, чтобы понял, что я не предавала его.
— Вы и без этого с легкостью можете избавиться от меня. Или вам важно чистое, незапятнанное имя для будущей любовницы? А ты, Мила? — он, наконец, посмотрел на меня, но от ненависти, которой был пропитан его взгляд, мои оправдания так и встали комом в горле. — Чем он взял тебя? Неужели деньгами? Роскоши захотела, признания? Готова ради этого подстилкой для него стать?
Он бил словами похлеще кнута. Жестоко. Обдавая презрением. Точно в цель.
— Я любил тебя, боготворил, а ты, как последняя шавка, повелась на брошенную им кость? Лживая мерзкая сука!
Рыдания, подступившие к горлу, душили, царапая колючими иглами, стягивая как удавкой. Я затрясла головой, готовая провалиться сквозь землю, только бы не слышать его тона, не видеть уничтожающего взгляда, не чувствовать его отвращения к себе.
Миаро резко раскрыл объятия и в одно мгновение оказался рядом с Силахом, хватая одной рукой его горло, припечатав к стене.
— Еще одно дурное слово по отношению к Армиле, один косой взгляд, щенок, и я даже властям сдавать тебя не буду! Сам разберусь. Она, между прочим, твою шкуру пришла спасать, веря в тебя, в вашу Любовь! Да, Мила? Это чувство ты имела в виду? — обернувшись ко мне, сверкнул серыми глазами миаро. — Ты хотела доказать мне, что вы, люди, благороднее? Где эта любовь? Где преданность? Покажи? Я не увидел!
Силах захрипел, вцепившись в его руку, пытаясь освободиться.
— Вот это вот ничтожество ты выгораживала и готова была пожертвовать собой ради него! Теперь понимаешь, что я был прав? Видишь, что он отрекся от тебя при первой же замаячившей опасности, вывернув ситуацию в свою пользу?
