Весь поселок и начинающиеся за ним шахтинские постройки были видны как на ладони. Бадрангуй без труда отыскал свою шахту. Сидя на куче крепильного леса, грелся на солнышке старый сторож. Показались лошади, груженные углем. Затем появился Жала в сопровождении трех лиц и, сказав что-то сторожу, направился в сторону четвертой шахты.
Бадрангую вдруг захотелось оставить эту тесную комнату и, словно птице, выпорхнуть из клетки на волю. Он потянул Даланбаяра за руку:
— Хватит спать. Пошли погуляем. Смотри, как хорошо на улице.
— Ты зачем меня будишь? — рассердился Даланбаяр, поднимая взлохмаченную голову.
— Ну кто же спит перед заходом солнца? Существует даже поговорка, что человек, который спит в такое время, обязательно забудет все, чему научился за день.
— Мне и забывать-то особенно нечего, — буркнул Даланбаяр.
— Ну и спи. Только не забудь, что сегодня твоя очередь готовить ужин, — сказал Бадрангуй и ушел, а когда вернулся, увидел, что суп уже готов, и стал умываться.
— Что это ты как утка все время полощешься? — съязвил Даланбаяр.
— А я помогал знакомым переезжать на новую квартиру, — добродушно отозвался Бадрангуй.
— Вечно ты набиваешься в помощники. Наш сосед Хорло-гуай скоро будет переезжать, ты и ему помогать станешь? Все норовишь людям понравиться! Кстати, что-то нашей соседки сегодня не видно. Ты не знаешь, куда она исчезла?
— По-моему, тебе лучше известно, где она бывает.
— Я действительно интересуюсь, где она, — с тоской в голосе сказал Даланбаяр. — Думал, может, тебе известно. Сегодня субботний день, а она еще не возвращалась с работы.
— В клубе танцы, сходи туда, если она тебе так нужна, — посоветовал Бадрангуй.
— Нет, танцы меня больше не привлекают.
— Дело твое, — сказал Бадрангуй, убирая со стола посуду.
Когда приятели улеглись спать, Даланбаяр моментально заснул, а к Бадрангую сон не шел. Его воображение будоражила молодая красавица, он был счастлив ее благосклонностью. «Как не понимает Даланбаяр, что она его не любит, — думал Бадрангуй, — неужели он мог бы жениться на девушке, которая к нему равнодушна?» Эти мысли несколько омрачили его радость — ему жаль было друга, но ради любимой он готов был на все.
Отпустив своих помощников, Жала некоторое время постоял у входа в шахту, привыкая к дневному свету. Субботняя проверка креплений закончилась, теперь можно спокойно отдыхать. Он достал деревянную трубку, набил ее табаком и, усевшись рядом со стариком-сторожем на бревна, закурил.
