Члены президиума освободили сцену, Бадрангуй в поисках свободного места остановился возле ряда, в котором сидели Долгор с Доржем. Впервые за все годы, прожитые в одном поселке, они встретились лицом к лицу.
— Здравствуйте, — поздоровался Бадрангуй.
— Здравствуйте, — тихо ответила Долгор, опуская голову.
Он сел позади нее, и больше они не перемолвились ни единым словом. Да и о чем им было говорить! Сегодня Бадрангуй подводил итоги прожитой жизни. Вот и Даланбаяр, будь он в живых, тоже мог бы подытожить пройденный путь, и, как знать, не сделал ли он этого в день своей гибели? Может быть, в тот день он все вспомнил и ужаснулся своему предательству. Впрочем, время приглушило боль в сердце Бадрангуя. Приглушило, но не искоренило. Вот и Долгор: совсем еще не старая, а голова и у нее побелела. Внезапно Бадрангуй почувствовал, что ему очень хочется заговорить с Долгор. «Сесть бы нам, дорогая, да вспомнить прошлое. Разве, не дает права на дружбу первая любовь? Время отмело все наносное. Живы воспоминания о счастье, о душевной теплоте, искренности. Мы уже свое отжили. Будущего у нас нет, и все, что осталось позади, дает нам право на душевный покой. Но на смену старости приходит молодость. Вот и наши взрослые дети давно хотят связать свои жизни. И в том, что они все еще не вместе, есть доля нашей вины. Прошлое не должно тяготеть над будущим. Нельзя допускать, чтобы ошибки родителей ложились тяжким бременем на детей!»
Грустно было на душе у Бадрангуя. Незаметно подкралась старость. «Долгор, Долгор, оба мы уже поседели, только теперь я понял, что в нашей разлуке есть и моя вина. Ты оказалась слабой женщиной, не устояла перед первым жизненным испытанием. Ну, да что вспоминать! Жизнь — это не отрепетированный спектакль, где все идет по-писаному: зло наказано, добро и правда торжествуют. Жизнь сложнее самой мудреной пьесы».
Охваченный воспоминаниями, Бадрангуй едва замечал, что́ происходит вокруг. Он обнаружил, что концерт кончился, когда люди задвигали стульями, поднимаясь со своих мест.
Бадрангуй вышел на улицу. Стояла холодная ночь. Высоко в небе горели звезды. Долгор с сыном давно уже ушли домой. Бадрангуй зябко поежился. «Надо и мне спешить, — подумал он, — завтра выходить в утреннюю смену». Но, сделав несколько торопливых шагов, разочарованно махнул рукой: не надо ему спешить — некуда. Да, недолог человеческий век! Жизнь проходит быстро, не успеешь и оглянуться, как ты уже состарился!
