На душе у Бадрангуя полегчало: судя по кольцу, она не сразу отреклась от него — она ждала!
Пролетело несколько месяцев, наступил новый год, с каждым днем на убыль шла зима. Минуло достаточно времени, а Бадрангуй не мог привыкнуть к новому месту и все острее ощущал свое одиночество. Новыми друзьями он не обзаводился, а товарищи по работе торопились к своим семьям, жившим в разных концах большого города. Вот и просиживал Бадрангуй дома и вечерами, и в праздники, и в выходные дни. Работа его не утомляла. Когда привозили шерсть, он старался изо всех сил, чтобы выполнить план, когда же делать было нечего, он полеживал на пустых мешках, сложенных на складе. Словом, новая специальность не занимала его мыслей. В Налайхе по пути от шахты к дому он не мог наговориться с товарищами, и посмеются они, бывало, и пошутят. Здесь не было ничего похожего. Выйдет Бадрангуй немного проветриться, походит как неприкаянный и возвращается в свою пустую конуру. Постепенно он осознал, что долго так жить не сможет. Вскоре появилось сообщение в газете, что между Улан-Батором и Налайхой проложена узкоколейка, проведена линия высоковольтных передач и техника на шахтах приводится в движение при помощи электричества. Это была удивительная новость, и Бадрангуй воспринял ее с радостью.
Дом, где он жил, находился неподалеку от железной дороги, и когда мимо проносился состав, груженный углем, Бадрангуй испытывал радостный трепет. Он часто выходил к железнодорожному полотну и провожал состав глазами. От ярких солнечных лучей уголь сиял переливчатым светом, словно приветствуя Бадрангуя. И ему казалось, что он явственно ощущает запах угольной пыли, смешанный с острым запахом пота. Бадрангуя стала одолевать тревога. Как это случилось, что он поддался малодушию и не пожелал вернуться в Налайху? «До чего же ты слаб, Бадрангуй», — сказал он себе и, набравшись решимости, отправился к директору склада. Объяснив причину ухода, он взял расчет. «Пора тебе, Бадрангуй, стать настоящим мужчиной», — говорил он себе, гоня прочь робость. Прошлая жизнь вошла в его плоть и кровь, и освободиться от нее он не мог, и чтобы вернуться к ней, нужно было вернуться в Налайху. Теперь он уже не мыслил себе жизни без Налайхи.
Бадрангуй не стал выяснять обстоятельства жизни в Налайхе. Вот он поедет туда и увидит все своими глазами. Он не сомневался, что все будет хорошо. Он вернется в родной поселок, вновь поступит на шахту, попадет в среду прежних товарищей, и жизнь пойдет своим чередом. Что касается Долгор и Даланбаяра — что ж, пусть живут на здоровье, он постарается о них не думать. Теперь они для него чужие люди, надо взять себя в руки и вырвать прошлое из сердца.
