Долгор пыталась протестовать, но в душе радовалась — ее любимый дэл был спасен. И вообще встреча с Даланбаяром была ей приятна. Он поступил, как подобает настоящему мужчине, а ей так недоставало мужской опеки и покровительства.
В Налайху они вернулись вместе.
С тех пор Даланбаяр зачастил к Долгор.
— Я люблю тебя, Долгор, и всегда любил, — постоянно твердил он. — Я просто с ума по тебе схожу! Ради тебя я на все готов! Сколько я ночей из-за тебя не спал, как ревновал к Бадрангую — ты и представить себе не можешь. Считал себя несчастнейшим из смертных. Потом немного успокоился, решил, что не судьба, знать, нам с тобой быть вместе, что ты никогда меня не полюбишь. Ведь не всегда, рассуждал я, чья-то любовь способна вызвать ответное чувство. Постепенно я приучил себя к этой мысли. Я обманывал себя, Долгор. Твой облик — лицо, волосы, губы… Стоит мне закрыть глаза, и ты встаешь передо мной…
Сначала Долгор не придавала значения его словам. Но постепенно он почувствовал, что они производят на Долгор определенное впечатление, — когда Даланбаяр начинал говорить о своей любви, ее лицо оживало и розовело, взгляд становился радостным. Предчувствие счастья будоражило Даланбаяра, горячило кровь, придавало смелости.
Его визиты к Долгор не остались незамеченными и вызывали неодобрение Хорло. Хорло работал на шахте вместе с Даланбаяром и испытывал к нему какую-то безотчетную неприязнь. На работе, считал Хорло, человек может и хорошо себя проявить, но это не означает, что у него хорошая душа. Даланбаяр, конечно, парень старательный, тут ничего не скажешь. Но уж больно тщеславен. Что бы ни сделал, непременно ждет похвалы. Нет, не нравился Хорло этот парень, хотя, кроме этого недостатка, других пороков он назвать бы не мог. Жена с ним не соглашалась:
— Что плохого в том, если человека лишний раз похвалят? Иного достаточно похвалить, и он горы свернет. Тот человек (так она теперь называла Бадрангуя) был похож на добрейшего Амгалан-хана, а что получилось? До сих пор о нем ничего не слышно, точно в воду канул! Что же, Долгор так и будет одна век вековать? А Даланбаяр хоть внешностью и незавидный, а душой, знать, хорош. Чего еще желать нашей Долгор?
— А что, если вернется Бадрангуй? — не сдавался Хорло. — Я верю, что он не виноват. Нет тяжелее горя, когда тебя предает любимая женщина.
— Не вздумай это внушать Долгор. Где она найдет себе более подходящего мужа, чем Даланбаяр?
После нескольких таких перепалок Хорло стал призадумываться. В конце концов Долгор — взрослая женщина, пусть сама и решает. Больше он разговоров на эту тему не затевал. А его жена постоянно нахваливала сестре Даланбаяра. Семена падали на благодатную почву. То, что когда-то казалось Долгор совершенно немыслимым, теперь она считала естественным. «Как говорится, — подумала она однажды, — мужчина одолевает непреодолимый перевал, а женщина выходит за того, о ком и не думала». К тому же в ней исподволь накапливалась обида на Бадрангуя. «Возможно, он и правда в чем-то виновен, раз нет от него вестей! Знать, справедлива поговорка: у государства миллионы глаз. Заметили, видно, за Бадрангуем такое, что он скрывал от всех и даже от меня. Если бы его забрали по ошибке, как я думала поначалу, давно бы уж отпустили. До каких пор мне стеречь его комнату? Бросил меня тут одну. Видно, и впрямь сдружился с врагами, а потому и от настоящего друга Даланбаяра отвернулся. А я, глупая, жду его, зря время трачу. Я-то чем виновата?»
