Такие наборы стояли перед каждым.
Всего на факультативном занятии присутствовало десять студентов, со мной. Из первокурсников — одна я. Что было обидно и досадно, ведь дисциплина-то интересная! Важная! А ни у кого сил нет. Да и желания, учитывая местные порядки.
До слёз обидно.
Но плакать некогда.
— Мариуш! Валкони! — цыкнул препод, когда с задних парт послышался шёпот. — Если вы пришли сюда, чтобы пообщаться, смею заметить, что здесь вам будет неудобно. Мы будем вам мешать.
Шёпот утих.
Я склонилась над партой, зыркая то на поднос, то на схему, по которой предстояло осуществлять сборку, чувствуя себя при этом до невозможности тупой. Мысль, что Юджин смотрит на меня, не давала сосредоточиться. А в том, что мой куратор смотрит, не было никаких сомнений: место между лопатками буквально горело от его взгляда!
Пальцы дрожали, не слушались.
— Смелее, Зайко! — препод склонился над моим столом, и, накрыв пальцы своими, помог вставить нужную деталь. Раздался щелчок.
Мистер Рошер ободряюще улыбнулся, а взгляд Юджина стал просто невыносимым!
— Валкони, вам тоже помочь? — иронично спросил препод, глядя поверх моей головы.
— Обойдусь, — раздался голос Юджина.
— Вы с таким… хм, пристрастием смотрите на Зайко, — никак не мог угомониться препод, словно она Оракул, а вы вопрошающий.
Юджин хмыкнул.
— Скорее, она ведьма, а я — инквизитор, — вернул Юджин аллегорию преподу и тот широко и немного устало улыбнулся.
— А вы что на это скажете, Зайко? — спросил мистер Рошер, выуживая нужную мне шестерёнку.
— Ничего не скажу, — ответила я, не поднимая головы. — Простите, у меня все силы уходят на то, чтобы не загореться святым пламенем.
Все, включая препода, рассмеялись. Причём громче всех смеялся Мариуш, друг Юджина. Касьян, кажется…
Взгляд Юджина стал просто-таки испепеляющим! Особенно, учитывая, что стихийный подвид его магии — пламя. Мой — вода. Так что я сама себе напоминала закипающий чайник.
Было неловко, досадно, стыдно.
Особенно понимая, что Юджин знает о моей постыдной тайне.
И даже больше.
Не такая большая беда, что он видел наш поцелуй — тогда, в парке. Не настолько большая, как угроза того, что он может проболтаться и к «шпионке», конечно, прибавится что-то куда более оскорбительное. Навроде «проститутки» или даже «подстилки».
Хуже всего было то, что Юджин, казалось, понял главное.
Что мне нравится целоваться с Магистром.
Как же стыдно!
Первым турбину запустил Касьян. За ним — Юджин. Затем девочка с третьего курса, Таисия, кажется. А потом — я.
