— Нормальная, ага, — пробормотала я немного уязвлённо. — А Обледенением в меня хотела шарахнуть, потому что нервы сдали…
— Это потом что с тобой Сенека любезничал, — снова хихикнула Ветла и другие девчонки недовольно зацыкали. — Она давно по нему сохнет, — еле слышно пояснила рыженькая. — И не только она. Он вон какой… Красивый.
— А как же этот… ну, такой… с третьего курса. Жасмин с ним это… шепталась, — изумилась я.
Рыженькая подмигнула.
— Это Аусвер, детка, — шепнула она. — Здесь всё наоборот. Ничего, привыкнешь. Спи!
Я благодарно (хоть и не поняла ни слова) улыбнулась и кивнула. Спать и в самом деле хотелось.
Сон оказался глубоким, но очень уж беспокойным.
Сперва чёрное, как сама тьма, пространство гудело и двигалось. Я барахталась в нём, как в гигантской чернильнице. Потом в этой тьме, как звёзды на ночном небосводе стали проступать непонятные символы, значки, цифры… Они текли, переливались, складывались в узоры, как гигантский калейдоскоп. Голова кружилась всё сильнее и сильнее. Сквозь сон я ощущала, как чья-то заботливая рука укутывает меня одеялом, подкладывает подушку под голову, слышала голоса…
— Бедненькая… мечется… Наверное, Юджин ей рассказал. Нелегко узнать такое.
— Почему Юджин? И ты так говоришь, как будто нам легко! Мы все в одной лодке вообще-то!
— Так они сегодня вместе на практику ходили. Вернулись с очень симпатичным призраком. Добрее надо быть, Ари…
— Вот ты добрая — и сиди с ней, мух отгоняй! А если она в меня ещё раз подушкой швырнёт…
Голоса отдалились, а разноцветное пространство съёжилось, собралось в одной точке и превратилось в книгу. Толстую, в добротном кожаном переплёте с золотым тиснением.
Она висела в пространстве, и кроме этой книги, исходящей мерцающим сиянием ничего не было.
Я бросилась к ней со всех ног, показалось, что в ней скрыто что-то очень важное! Но, как это бывает во сне, не сдвинулась с места. Я старалась бежать всё быстрее и быстрее, но лишь отдалялась от заветной цели.
А когда силы совсем меня оставили, заиграла забавная мелодия — так в Аусвер, оказывается, будят студентов к новому учебному дню.
* * *
— Ты идёшь? — крикнула Ветла, оглядываясь. — Мистрис Пейдж нам за опоздание мозг ложкой съест, так и знай!
— Бегу! — крикнула я. — Буквально одну секундочку.
Вредная статуя демонстративно сложила руки на груди и отвернулась, делая вид, что не замечает меня.
— Вот, — извлекла я из мантии свёрток, перевязанный розовой лентой и потянула за атласный конец.
