— Не знаю.
— То есть? — опешила я.
— Да не знаю я, — скривился парень. — Это вообще папашкина идея, мне-то и дома неплохо было.
— А дар у тебя какой? — попыталась я добраться до истины окольными путями.
— Дар?
— Дар. Какой у тебя уровень? Какая стихия является основной, а какая второстепенной? Волшебные силы, магия. — Во имя богини моря, это чудо что, действительно не понимает, о чем я толкую?
Он вообще знает, КУДА поступил?!
— Вот… хрень! — неожиданно взвыл Макс. — Говорил же я папашке, что это только глюки от дури, а он заладил, видения, видения! Да какие, к харрам, видения! Травка была убойная, и всё! А что сбылось… Ну подумаешь, совпало пару раз!
— А как же ты прошел тесты при поступлении? — жалобно вопросила я. В академию даже нелюди без тестов, оценивающих уровень и направление способностей, не поступают, а тут какое-то… чудо. Лохматое, в безразмерном синем балахоне до колен и пёстрых мешковатых штанах.
— Не проходил я никаких тестов. — Внезапно парень задумался, нахмурился. — Или проходил, но чёт не помню… может, выпил что?
— У тебя должны быть соответствующие бумаги. — Например, вон в той зеленой папочке, зажатой у Макса под мышкой. — Дай-ка мне их.
Я потянулась к уголку папки, но парень вдруг повернулся другим боком, хитро прищурился.
— Не-е, только за плату.
— Что? Какая ещё плата?
— Поцелуй. У тебя такие миленькие губки…
— Сдурел?! — возмутилась я. — Сам тогда найди направление.
Макс пожал плечами, развернулся спиной ко мне и принялся старательно разглядывать содержимое папки. Ковырялся он минуты две, и за это время моё терпение оказалось близко к тому, чтобы сдаться желанию придушить сего индивидуума прямо под дверью ректорского кабинета, а потом долго и с мстительным удовольствием измываться над трупом.
— Это? — Наконец мне под нос сунули лист бумаги.
Я взяла, пробежала глазами.
— Да.
ЗА ЧТО?!!
Факультет — Морские ведьмы и колдуны. Курс третий.
Мой факультет. МОЙ курс.
Я завыла. Тихо, зато с чувством.
— Ты чё? Плохо тебе? — решил проявить заботу о ближнем Макс.
— Нет. — Я вернула бумагу парню и поплелась прочь от кабинета. — Мне хорошо. Мне очень-очень хорошо.
За поворотом коридора дожидались друзья. При виде бледной, с перекошенной физиономией меня Феонна и Анил соскочили с балюстрады открытой галереи.
— Триш, ну что? — спросил Анил.
— Она узнала? — потребовала конкретики Феонна.
Да уж лучше б узнала!
— Нет, всё гораздо хуже, — пробормотала я.
— Что может быть хуже? — не понял Анил.
