Осторожно Адор запустил пальцы в волосы, расплетая сложные косы, освобождая локоны от смятых или сломанных украшений. Тяжелые пряди падали на обнаженные плечи одна за другой, а на пол осыпалась блестящая ненужная мишура. Селеста, поняв, что он делает, вдруг запрокинула голову и посмотрела снизу прямо в глаза Адора. Невольно замер и, глядя на ее расширенные зрачки, почти скрывающие карамельную радужку, на прочерчивающие персиковые щеки мокрые дорожки, на приоткрытые от удивления пухлые губы, ощутил тянущее чувство в паху.
Селеста, казалось, хотела что-то сказать или спросить, но не решалась. Быстро облизала пересохшие от волнения губы, и когда Адор увидел ее розовый язычок, возбудился так, что застучало в висках. Резко выдохнул и сжал пальцы в кулак, захватив очередную прядь ее густых каштановых волос. Досадливо цокнул языком: нельзя так реагировать на дочь Росио! Он же впервые увидел ее десятилетней девочкой… Когда после трагедии приехал в столицу и ввалился в дом друга, — потерявший смысл жизни раненый двадцатилетний парень, — именно этот ребенок первым кинулся на помощь.
Борясь с собой, неотрывно смотрел на ее влажные после прикосновения языка губы: Селеста уже не ребенок. Красивая сексуальная молодая женщина стояла перед ним на коленях, и его скрытый лишь тонкой тканью брюк напряженный член почти упирался ей в лицо. Как же захотелось расстегнуть штаны и коснуться головкой этих губ! Дыхание стало рваным, от вожделения помутилось в глазах. Намотать прядь на руку, заставить девушку откинуть голову и войти в ее рот, ощутить на члене влажный язычок. Погрузиться в прелестный ротик, выйти и снова вбиться, уже сильнее, до самого горла.
Селеста гулко сглотнула, и Адор почти застонал, а девушка, видимо, передумав спрашивать, обреченно опустила голову и, заметив оттопыривающуюся ткань его брюк, замерла на миг, тонко вскрикнула и попыталась отпрыгнуть, но Адор крепко держал ее волосы.
— Не надо, — сжимая обеими руками его запястье, сбивчиво прошептала она и, избегая смотреть на Адора, зарыдала: — Пожалуйста! Не надо…
Адор судорожно вдохнул и, задержав дыхание, разжал пальцы. Дочь Росио, лихорадочно перебирая руками, отползла от него. Осуждающе покачал головой: не сдержался и повел себя, словно юнец! Так завелся при взгляде на красивую обнаженную девушку… Сказывается усталость и напряжение. Этот день был бесконечным и слишком уж насыщенным. И нечего стыдиться. Он не девчонку захотел, а разрядиться. Отвернулся и равнодушно проговорил:
