— Ну я тогда положу ему на стол… вот… — я потрясла своей бумажкой. — Он сам велел. Говорил, надо срочно.
— Оставьте мне. Я передам. Ну или наберу вас, когда Илья Сергеевич вернётся.
Я, тотчас сникнув, кивнула и поплелась назад. Не воевать же с Лидочкой. Но тут у неё тренькнул внутренний.
— Да, да, Вера Николаевна, сейчас занесу, — услышала я за спиной.
Лидочка подскочила со своего места и с кипой бумаг наперевес процокола мимо меня к главбуху. Отчаянная мысль пронеслась за долю секунды: пока Лидочка спустится этажом ниже к главному бухгалтеру, пока перебросится с ней парой слов, пока поднимется обратно в приёмную, я успею быстренько заскочить к Крамеру и поменять объяснительные.
В следующее мгновение я уже стояла у его стола. Лёлькино сочинение лежало в лотке сверху, как он его и оставил полчаса назад.
Я молниеносно подменила листки, но в ту же секунду моё бедное сердце оборвалось — в приёмной послышался голос Крамера…
__________________________________________
* физики — клиенты-физические (частные) лица.
32
Я молниеносно подменила листки, но в ту же секунду моё бедное сердце оборвалось — в приёмной послышался голос Крамера…
Он вроде как разговаривал с кем-то по телефону и неумолимо приближался к двери.
Я в панике заозиралась по сторонам, рванула вправо-влево. Куда прятаться? Шкаф для верхней одежды далеко, в другом конце кабинета, не успею до него добежать.
Был порыв нырнуть под стол, но я с трудом себя удержала на месте. От двери он вполне мог заметить меня там. И это был бы непереносимый позор. Я перестала бестолково метаться и застыла на месте, с ужасом понимая, что мне конец. Мне и так, и этак, конец, но под столом конец гораздо постыднее.
Потом поняла, что до сих пор сжимаю в руке Лёлькино послание, быстро скомкала его, а комок сунула за пояс юбки.
В напряжении я уставилась на дверь и, затаив дыхание, приготовилась к худшему. Сердце бешено колотилось у самого горла.
Крамер, как назло, не спешил войти, оттягивая, наверное, самый жуткий момент в моей жизни. Взялся за ручку снаружи, медленно потянул вниз, приоткрыл дверь. И я услышала отчётливо:
— Да, скоро уже буду. Выезжаю через минуту.
Дверь приотворилась ещё шире, но тут в приёмной появился ещё один голос — Лидочкин.
— О, Илья Сергеевич, вы уже тут? Так быстро вернулись? Вас тут спрашивали…
— Потом, всё потом, Лидия… Меня нет. Я буквально на секунду, просто забыл кое-что.
Наконец дверь распахнулась полностью. Мне отчаянно захотелось зажмуриться, как в детстве перед прыжком с мостка в холодную воду.
