После трех месяцев, как мы “ мутили “, по словам моих друзей, пошли на дачу. Жили мы в Химках. Дача была неподалеку, в Клязьма — Старбеево. Мама попросила полить огурцы и помидоры. Дачный домик был небольшим, но мы здесь, часто ночевали. В нем были проведены все коммуникации, что было редкостью.
— Пойдем покажешь мне домик. — повел меня Ваня, держа за руку.
Но дом мы не смотрели. Он целовал меня, потом начал снимать одежду. Я была не уверена, даже не понимала, что будет. Пыталась закрыть грудь.
— Не нужно стыдиться, Алиса, ты очень красивая.
Он целовал меня, но я ничего не чувствовала. Только страх. Потом он разделся.
Вот, как выглядят парни! Эта штука, что во мне должна быть? Он же порвет меня на части!
— Ваня, я не могу!
— Алиса, прости, но мне уже не остановиться. Устроился между моих ног. Я почувствовала острую боль, но даже кричать не могла. Меня просто парализовало от боли. Он бешено двигался во мне, хрипел, стонал. А я, как в аду горела, боль не проходила. Было очень противно, стыдно, больно. Застонал, и во мне что — то полилось.
— Прости, Алиса, не смог остановиться, но не бойся от одного раза ничего не будет. Ты не забеременеешь. В следующий раз я буду поаккуратней.
Боже, этот ужас еще будет? Почему нельзя ограничиться поцелуями? Они мне нравились. А это… Это ад!
В другой раз, я пыталась отвертеться, но Ваня был очень настойчив.
Не понимаю, что люди в этом находят. Это удовольствие для мужчин. Я любила Ваню, и чтобы он был счастлив терпела эту близость. Так, наверно, все женщины мучаются. Если любишь, то приносишь в жертву свое тело.
С Ваней мы встречались полгода. Утром я готовила свой любимый завтрак: яйца с копченной колбасой. Уловив запах, который раньше, будоражил аппетит, почувствовала, как тошнота подбирается к горлу. Побежала в туалет, тошнило, потом сразу есть захотелось.
Выйдя из туалета, встретилась с подозрительным маминым взглядом.
— Алиса, у вас с Ваней было что — то?
— Я не понимаю.
— Вы с ним спали? — повысив тон, схватила меня за руку.
— Ну, я жду! — нетерпеливо дернула меня за руку.
— Да. — я сейчас умру со стыда. Теперь мама знает какая я грязная.
— Так, быстро к гинекологу!
На участке нас принял молодой врач, видимо совсем не давно работал. После унизительной процедуры и “полета на вертолете”, так мои девчонки называют гинекологическое кресло, он подтвердил мамины догадки.
Вышла из кабинета вся трясясь. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. Меня не хило так потряхивало от этой новости. Какой мне ребенок? Я сама еще ребенок.
