– Что вам предложить, сударь? – спросил цветочник.
Селби и сам не понял, зачем он принялся скупать цветы. Зато цветочник, чуя поживу, был словно наэлектризован. Никогда прежде он не продавал столько товара сразу, по таким хорошим ценам, и никогда не был так единодушен с покупателем. Впрочем, ему хотелось яростного торга, ему хотелось поспорить и хотя бы раз призвать в свидетели небеса. Этой сделке явно не хватало перца.
– Эти тюльпаны просто великолепны!
– Да, действительно, – горячо воскликнул Селби.
– Но увы, они слишком дороги.
– Я их беру.
– О боже, – пробормотал цветочник, обливаясь потом, – да он безумнее, чем большинство англичан.
– А вот кактус…
– Он чудесен!
– Э-э-э…
– Заверните его вместе с остальными.
Цветочник в изнеможении прислонился к парапету моста.
– Вот еще великолепный розовый куст… – едва слышно начал он. – Пятьдесят франков.
Цветочник наслаждался, наблюдая, как молодой человек внезапно покраснел. Однако секундное замешательство сменилось в глазах Селби холодным самообладанием, и он, не сводя глаз с цветочника, сказал:
– Да, я возьму вон ту розу. Почему мадемуазель не купила ее?
– Потому что мадемуазель не богата.
– Откуда вам это известно?
– Матерь Божья, да потому что я всегда продаю ей только анютины глазки, они стоят дешево.
– Это те анютины глазки, которые она купила?
– Да, мсье, вот эти, голубые с золотом.
– Значит, вы ей пошлете их?
– В полдень, когда торговля окончится.
– Добавьте к ним розу и… – тут он пристально посмотрел на садовника, – не смейте говорить, кто ее послал. Остальное отнесите в отель «Дю Сенат», улица Турнон, 7. Я оставлю указания консьержу.
Затем он с большим достоинством застегнул перчатку и зашагал прочь. Скрывшись с глаз цветочника за углом, он почувствовал себя совершенным дураком. Десять минут спустя он уже сидел в своей комнате в отеле «Дю Сенат» и повторял с идиотской улыбкой:
– Какой же я осел! Какой осел!
Через час он все еще сидел в кресле, в той же позе, в шляпе и в перчатках, с тростью в руке. Теперь он молчал, погрузившись в глубокомысленное изучение носков своих ботинок, и на лице его блуждала очень глупая улыбка.
III
Около пяти часов вечера консьержка отеля «Дю Сенат», маленькая женщина с печальными глазами, удивленно всплеснула руками, обнаружив, что к дверям подъехал фургон, набитый цветами, как клумба. Явился лакей Жозеф, вечно навеселе. Увидев цветы, он сразу принялся подсчитывать их примерную стоимость, но, кому они предназначались, он не знал.
