Язык, используемый нами для описания этого явления, изменился благодаря переосмыслению психоаналитической метапсихологии, которое начали Кохут, последователи психологии самости и интерсубъективисты. Терминология структурной теории Фрейда, в которой Эго рассматривается как конкретная внутренняя структура, больше расходится с пониманием многих современных специалистов, чем язык, используемый при описании самости, а также ее целостности и устойчивости. Часто встречающееся наблюдение, что некоторые люди «разваливаются» в трудной или напряженной ситуации, связано с феноменом, который многие современные аналитики называют «нехваткой связности самости». Другими словами, некоторые люди реагируют на стресс ощущением полной дезорганизации или фрагментации сознания того, кто они. Роджер Брук (Roger Brooke, 1994) описал признаки связности самости и его отсутствия в обманчиво простых и клинически незаменимых терминах.
Главным неспецифическим результатом хорошей психотерапии является увеличение силы Эго и связности самости. Человек хочет научиться справляться с трудностями, не разваливаясь при этом на части и не ощущая себя полностью уничтоженным. Или он надеется, что после завершения терапии сможет выдерживать необходимую для развития временную регрессию и дестабилизацию, научиться, по меткому выражению Эпстайна (Epstein, 1998), «трещать по швам, не разрушаясь». Одна из моих пациенток в ходе пятнадцатилетней, но неизменно продуктивной терапии перешла от склонности впадать в параноидно-бредовое состояние при столкновении с незначительным стрессом к уверенной и творческой способности справляться с трудностями, даже когда ее муж стал инвалидом, ее заработок оказался под угрозой, а ее дочери поставили смертельный диагноз. Хотя у нее и остались некоторые проблемы, которые были в начале терапии, она справляется с ними кардинально иначе, заботясь о себе, выбирая эффективные способы, позволяющие ей извлекать пользу из своих сильных сторон. Недавно я была удивлена, когда ее соседка пришла ко мне на терапию, поскольку была восхищена устойчивостью своей подруги и поражена, узнав историю ее терапии.
Любовь, работа и зрелая зависимость
Фрейд (Freud, 1933) утверждал, что конечная цель психотерапии — это способность любить и работать. Однако помимо этого завуалированного акцента на взаимосвязи между любовной гетеросексуальной привязанностью и признанием, а также отказом от зависти (у женщин зависти мужскому авторитету и власти, у мужчин — исключительному праву женщин на уступчивость и зависимость) Фрейд довольно мало говорит о любви. Любопытно, как в письме Карлу Юнгу (McGuire, 1974) он пишет, что психоанализ, по сути, является «лечением любовью», и это, по-видимому, было для него самоочевидным. С другой стороны, работавшие позже аналитики довольно подробно обсуждали любовь (например, Fromm, 1956; Bergmann, 1987; Benjamin, 1988; Persons, 1988; Kernberg, 1995). И это не удивительно, поскольку улучшение личной жизни, вне зависимости от ее ориентации — гетеросексуальной, гомосексуальной, бисексуальной или несексуальной, — то, ради чего люди приходят на терапию.
