И наконец, обычно люди приходят на аналитическую терапию, чтобы понять установки и чувства, которые лежат в основе их предрасположенности к определенным симптомам. В одних случаях это осознается в начале лечения, в других становится понятным уже в ретроспективе. Можно прекратить чье-то саморазрушительное поведение, но потребуется значительное количество времени и усилий, чтобы привести этого человека к состоянию, в котором он больше не будет предрасположен или склонен к этому. Люди приходят на аналитическую терапию не только для того, чтобы обрести контроль над тревожащими их наклонностями, а для того, чтобы избавиться или преодолеть те стремления, которые являются причиной этой борьбы за обретение контроля. Мужчина, навязчиво изменяющий своей партнерше, хочет не просто прекратить эти связи, но и избавиться от постоянной озабоченности фантазиями о них. Женщина, страдающая расстройством пищевого поведения, стремится не только перестать вызывать у себя рвоту, но и достичь такого уровня, на котором еда станет для нее просто едой, а не хранилищем отчаянного искушения и неприятия себя. Мужчина или женщина, подвергшиеся сексуальному насилию в детстве, хотят внутренне, субъективно измениться, чтобы чувствовать себя не жертвой сексуального насилия, а человеком, подвергшимся сексуальному насилию (Frawley-O’Dea, 1996).
Инсайт
В раннем психоанализе наблюдалась идеализация понимания как главной дороги, ведущей к душевному здоровью. Идея Фрейда, что осознание бессознательного — это ключ к выздоровлению, исходит как из его опыта работы с пациентами, у которых наблюдалось ослабление симптомов, когда они могли вспомнить и почувствовать то, что было недоступно ранее для их понимания, так и из общего научного позитивизма, полагающего, что понимание чего-то означает преодоление этого. Отождествление правды со свободой — столь же древняя идея, как и девиз Дельфийского оракула («Познай самого себя»), — все еще превалирует в умах большинства психоаналитиков.
Хотя современные аналитики считают, что понимание, и в особенности аффективно заряженную «Ага!»-разновидность, обычно называемую «эмоциональным инсайтом», имеет огромное терапевтическое значение, они придают не меньшее значение и множеству других, «неспецифичных» факторов (например, спокойному формированию терапевтом реалистичного и уважительного отношения пациента к себе; переживанию и интернализации клиентом принимающей терапевтической позиции; опыту того, что терапевт выдерживает кажущиеся пациенту разрушительными переживания боли и ярости). В действительности на протяжении последних двух десятилетий практически во всех психоаналитических публикациях, посвященных тому, что исцеляет в терапии, подчеркивается большая значимость в лечении отношений по сравнению с традиционными представлениями об инсайте (например, Loewald, 1957; Meissner, 1991; Mitchell, 1993).
