Язык скользнул ниже по позвоночнику, шип снова уколол — а дальше начиналась моя спальная футболка. Начиналась — в прошедшем времени, потому что я почувствовала воздух на своей коже и в панике начала ощупывать себя, и только ловила пальцами расползающиеся лохмотья ткани.
Увы — пижамные штаны постигла та же участь.
Теперь я голой сидела на бетонном полу.
— Ты же замерзнешь, бедняжка, — прошелестел голос Демона, будто откликаясь на мои мысли. А потом цепи грубо вздернули, заставляя меня подняться на ноги, следуя за болью в запястьях.
Теперь не простужусь — это плюс.
А вот то, что я голая стою со вздернутыми вверх руками перед вновь соткавшимся из тьмы передо мной Демоном — это как-то больше похоже на минус.
Он снова как-то разогнал темноту вокруг себя и опять пристально всматривался в мои глаза.
— Снова нет? — в шелестящем голосе было разочарование. — А так?
На этот раз язык прошелся по груди — и шип следом за ним. Это было… будоражаще.
Я, обалдев, вслушалась в себя. Обычно на такой дикий БДСМ я велась только с Люцием и только в самый разгар уже довольно страстного секса. Что ж меня накрывает от неизвестного вампира? Или это снова их способности?
Но потом Демон присел на корточки, слегка царапнув когтями, развел мои бедра в стороны и острый длинный язык скользнул прямо у меня между ног — длинно, влажно, медленно и с непременным уколом в конце — так что я вскрикнула.
И в этот момент изнутри меня шарахнула волна холодящей кончики пальцев ярости, смешанной с темно-острым возбуждением и желанием повторения, а выпрямившийся Демон, снова смотревший мне в глаза, оскалился:
— Привет, братец.
Он не отрывал взгляда от моих зрачков, но пальцы его с острыми вампирскими когтями царапали чувствительную кожу внутренней стороны моего бедра. Подбирались все выше, хотя я старалась подняться на цыпочки, но это, конечно, не помогало. И когда они развели складки, и указательный палец надавил на клитор, вызывая еще одну волну такого же темного удовольствия, я наконец поняла, что происходит.
— Нравится? Давно хотел сделать что-то такое… Но ты же не давался.
Палец потер набухающий узелок, и я встала на цыпочки уже совсем по другой причине — мне хотелось еще. Не мне, ладно. Но ярость и возбуждение смешивались в такой гремучий коктейль, что уже, кажется, и мне.
— Смотри. Чувствуй. Бесись. Понимай. Выходи.
Демон высунул язык и провел им по моей щеке. Я не отстранилась. Он пах тьмой, сухой землей и запретным. Все внутри меня хотело его — еще. Не только скользящий слишком медленно у меня между ног палец, но — его.
