Они зашли к Соланке в №2, но оказалось, что Лили все еще искала Вулфа.
— Он, наверное, в шалаше на дереве, — сказал им Дэвид. — Лили отправилась за ним туда.
— Мы пойдем, проконтролируем ситуацию, — сказала Эмма.
Они вышли за забор, и Фрэнк укоризненно поцокал языком.
— Буря в стакане воды, — сказал он Эмме. — Мне это только кажется, или нынешние родители действительно превращают воспитание детей в какую-то тяжелую работу? Столько размышлений, разговоров, сложная внутрисемейная политика. Эта парочка испортит своих детей, сколько бы они вокруг них ни плясали. Как и все остальные родители.
Эмма мрачно улыбнулась.
— А у тебя разве есть дети, Фрэнк? — спросила она.
Тот ощетинился.
— Нет. Но я не понимаю, почему у меня не может быть своего мнения на этот счет.
— Я этого не говорила, — сказала Эмма. Но поздно, он уже понесся вперед широкими шагами, зная, что она не сможет за ним угнаться.
Ну что за мужик! Можно подумать, что Фрэнк поставил целью жизни все время понимать ее неправильно.
Пройдя вдоль дома, они оказались на заднем дворе Хеннесси. Лили стояла на лужайке под огромным деревом — опущенные вниз руки сжаты в кулаки — и кричала что-то наверх, в гущу ветвей.
Они направились к ней, и Эмма вдруг почувствовала, что наступила на что-то мягкое. Она посмотрела под ноги.
— Фу! Господи, да что ж, блин, такое!
Фрэнк, который шел рядом, так и подскочил на месте. Даже Лили повернула голову.
— Что такое?
Эмма указала себе под ноги на мертвую птицу, на которую она наступила, выдавив на траву кишащие червями внутренности.
Фрэнк, к его чести, воздержался от шуточек.
— Я принесу пакет, — сказал он. — Надо это убрать. Тебе, наверное, нужно отчистить туфлю?
Эмма позеленела, представив себе, что сейчас прилипло к подошве.
Она сунула руку в свою сумку и достала пару тоненьких балеток, которыми пользовалась для вождения.
— Знаешь что? — спросила она. — Принеси два пакета.
Держась за его руку, она выскользнула из туфель на блочных каблуках и надела балетки.
— Я так племянницу свою вожу в танцевальный кружок на репетиции, — пошутил Фрэнк.
— Не такая уж я молоденькая, — сказала Эмма. — И вообще, непонятно, если мне нельзя напоминать тебе о возрасте — почему тебе можно шутить насчет моего.
