«Какая, к дьяволу, „оккупированная территория?“ — настойчиво всплыла из самых дальних глубин сознания насильно отогнанная мысль. — Ты же чётко видел, что вокруг нет никаких городов, дорог, да и, пролетая над Ла-Маншем, не заметил ни единого корабля. И теперь ты надеешься отыскать телефон? А вдруг действительно ближайший телефон в семистах пятидесяти годах отсюда, и не этот рыцарь сошёл с ума, а ты сам? В общем, будь, что будет…»
Пока Гунтер размышлял, очухавшийся сэр Мишель с глуповатым видом, полураскрыв рот, разглядывал самолёт, обходя его со всех сторон. Рыцарь дёргал за лопасти винта, похлопывал ладонью по обтекателям шасси и приговаривал себе под нос:
— Хороший, Люфтваффе, умный. Спрятался — и не шелохнётся.
Потом сэр Мишель залез под брюхо «Юнкерса», некоторое время ползал там, и вдруг оттуда послышалось удивлённое присвистывание.
Гунтер, встрепенувшись, нагнулся и увидел, что сэр Мишель, скорчившись, разглядывает штангу бомбосбрасывателя, удерживавшую так и не использованную бомбу SC-500. Заговорщицки посмотрев на германца, рыцарь подмигнул и поманил его к себе пальцем. Гунтер обречённо полез под самолёт, поняв, что сейчас предстоят очередные объяснения, и подумал: «Господи, вот счастливый человек — не знает, что такое бомба!»
— Джонни, а я понял, что это такое! — с хитрой улыбочкой сказал сэр Мишель, кивая в сторону чёрного вытянутого снаряда. — Я правильно подумал, а?
Гунтер некоторое время соображал, на лице его попеременно отразились недоумение, потом изумление, и наконец он, хлопнув себя ладонями по коленям, опустился на траву, затрясшись от хохота. Сэр рыцарь тихонько фыркал под нос.
— Да, ты совершенно прав… — выдавил наконец из себя германец, когда приступ смеха понемногу прошёл. — И ты не сумасшедший — у помешанных нет чувства юмора… Ну, хорошо, вылезай отсюда, сэр, пойдём поищем какую-нибудь деревню или город.
— А чего искать-то? — сэр Мишель выбрался из-под самолёта, огляделся и протянул руку к югу. Вон там дорога, она ведёт от Руана к Анжу…
«Ну наконец-то! Появились знакомые названия, — возликовал Гунтер. — Всё же мы приземлились недалеко от своих!»
Сэр Мишель тем временем продолжал:
— Тут рядом деревня Сен-Рикье, а неподалёку замок сэра Бреаля, нашего вассала. А если хочешь, можем пойти к моему папеньке, в Фармер, завтра к утру доберёмся.
— Пошли сначала в деревню, — рассудил Гунтер. Достав из кабины автомат и несколько полных магазинов он направился к своей одежде, валявшейся комком в том месте, где её бросил рыцарь. Несмотря на очевидный идиотизм ситуации, германцу стало интересно узнать, что же этот человек называет «замком» и кого считает бароном. Не исключено, что новоявленный Дон Кихот притащит его к какому-нибудь хлеву, вытащит оттуда самого толстого борова, поцелует ему копытце или ухо и представит — вот мой папа. А если выведет свиноматку, то не будет удивительным, если она окажется Дульцинеей Тобосской. Всё это, конечно детские забавы, но, в конце концов, вдосталь насмотревшись на самую настоящую войну, хочется иногда забыться. Хоть так… Пусть парень напридумывал кучу несуразностей, не относящихся к реальности, начитавшись Вальтера Скотта или Стивенсона, но почему бы и не подыграть ему? Разве он сам до войны не зачитывался в отцовской библиотеке рыцарскими романами, не сражался с приятелями на деревянных мечах и, надев самодельные жестяные шлемы, изображал то Зигфрида, то Беовульфа? Эх, жаль, отец не разрешал играть с теми умопомрачительными доспехами, что стояли в парадном зале Райхерта…
