«Неужели меня возьмут живым на небо? — пронеслась шальная мысль в гудевшей голове сэра Мишеля. — Ой, а вдруг архангел Михаил меня в рай не пустит, ибо грешник я великий?.. Как же я тогда на землю вернусь, если Джонни с Люфтваффе на согласятся отвезти меня обратно?»
Однако сэр Мишель видел что лететь дракон пока не собирается, а просто медленно ползёт по полю в направлении перелеска, явно намереваясь спрятаться там. Небольшой участок поля, с трёх сторон окружённый деревьями, по мнению Гунтера, был идеальным укрытием. Конечно, загнать «Юнкерс» в эдакую лощинку так, чтобы ветви деревьев не попали под винт и стволы не задели плоскости, было почти ювелирной работой, но, как ни странно, Гунтер справился с этим без особого труда, остановив машину почти в полуметре от густых зарослей крушины. Ветви низко пригнулись к земле под воздушным вихрем, созданным вращающимся винтом, поднялся маленький смерч сухих листьев, травинок, каких-то лепестков. Наконец лопасти остановились, двигатель заглох, точно задохнулся, и машина замерла.
— Напугался? — улыбнувшись, спросил Гунтер сэра Мишеля, когда помогал ему выбраться на крыло. У бедняги не гнулись ноги от пережитого ужаса, а лицо было мертвенно-бледным.
— Вовсе и нет, — зябко лязгая зубами, ответил нормандец. Какой же рыцарь признается, что ему было страшно? — А я мыслил, полетит дракон…
— Он передумал. Решил не мозолить глаза лишний раз, — лицо Гунтера снова омрачилось. Две проблемы решены: самолёт худо-бедно спрятан, и Курт обрёл вечное успокоение. Теперь оставалось отыскать людей («сэр рыцарь» — не в счёт). А на часах уже два пополудни. Будет удачей, если к вечеру получится связаться с французскими (ну или германскими) властями, а лучше — со штабом дивизии. Там наверняка зачислили 77-ю машину в пропавшие без вести или в погибшие. Вот интересно: сколько англичане успели сбить наших самолётов за прошедшее утро?
Вопрос не менее насущный — что следует взять с собой? Безусловно, оружие, консервов немножко. Хотя зачем брать консервы? Всяко неподалёку есть посёлок или, на худой конец, чей-нибудь дом. В Северной Франции сохранилось великое множество старых дворянских гнёзд. Правда, неизвестно, как их обитатели отнесутся к офицеру германской армии; остаётся надеяться, что посадка всё-таки состоялась на оккупированной территории и французы примут «завоевателя» не в распростёртые объятия, конечно, но выгнать не посмеют и позволят поесть, отдохнуть да связаться со своими. Больше-то от них ничего и не требуется.
