Тора переглянулась с братьями, задумчиво пожевала губами.
— Но вы знаете. Но он не знает, что вы знаете, — Тора потрясла головой, словно так мысли должны были лучше уложиться.
— Он боится, что я разлюблю его, — Ева поболтала рукой свою плошку и, поднеся к губам, отхлебнула. — А всем плохо, когда его что-то тревожит. Пусть думает, что его обман удался, влезть в мою голову все равно не посмеет. Зато в ваши — запросто. И достанется не мне, а вам, — она оглядела их по-над плошкой и едва различимо улыбнулась.
— А вы его любите? — с усмешкой спросил в лоб Райга. Тора тут же шикнула, Тайгон опустил уши, сделав вид, что не слушал беседу.
Но Ева просто кивнула, глядя ему в глаза.
— Как и весь «Лепрозорий». По понятным вам причинам, — она продолжала смотреть ему в глаза сквозь пламя.
— И мы, и Самсавеил — это вы, — Райга прищурился и покачал головой. — Но не сейчас.
— Не сейчас, — она наклонилась к нему и тоже прищурилась. — И я, пожалуй, не хочу продолжать этот разговор.
Райга, подумав, кивнул и, сев удобнее, принялся за нутрию в травах.
— Мы без вас умрем, — окликнула Тора Еву и выбросила через плечо обглоданный скелет.
Паучиха недоуменно вскинула брови и отвернулась от Райги к ней.
— Вы ведь единственный источник силы Самсавеила, — пояснила Тора, заметив непонимание во взгляде Евы. — Если вы покинете нас, мы умрем.
— Старый источник на месте, — насупившись, ответила Ева и кивнула в сторону гор, в сердце которых был Райский сад. — И с ним все в порядке.
— Только с вами не в порядке, — прервал ее Райга. — Вы и источник одного рода, одной природы, но ведь это силы Самсавеила, так быть не должно.
Тайгон и Тора глянули друг на друга, а затем перевели взгляд на Еву вслед за Райгой.
— Вы правда как будто алтарь, — вторила брату Тора.
— Вы не черпаете эту силу, это она от вас идет, — вторил ей Тайгон.
Созвездия в глазах Евы вспыхнули насыщенным лиловым, пламя мгновенно потухло, и в полной темноте безлунной облачной ночи остались гореть только восемь паучьих глаз.
— Сто восемь, — в абсолютной тишине проговорил Райга. — Под землей бьется сто восемь детских сердец. Вы рожали трижды.
* * *
— В Имагинем Деи больше нет необходимости, — радостно прошептала Тора, качая колыбель из паутины. — Они ведь настоящие ангелы, да?
— С восемью-то глазами? — Ева рассмеялась и махнула рукой. — Но я поняла, о чем ты. Эти смогут продолжить свой род. И больше никому не придется проходить все то, что пережили нынеживущие крылатые.
