— И-и? — протянула Алиса, добиваясь от него нужного ответа.
— И я приказываю отдать мне их.
— Нет.
— Я император, я…
— Беглый, Ной. Беглый. У меня приказ Изабель. Ее слово против твоего, соображаешь? — Алиса начинала заметно нервничать, поглядывая на крылатых стражей. Те же стояли каменными изваяниями, ожидая приказа, и как будто даже не слушали разговор.
— Я понял, — сдавшись, пробурчал Нойко. — Я все понял, да.
— Тогда чего стоишь? Ждешь, пока я перестану трепаться языком, надеясь все решить полюбовно, по старой памяти? — она уперла руки в бока и презрительно поджала губы.
— Я не могу ее бросить в таком состоянии, Алис. Вот правда не могу, хоть что ты говори, — простонал он, откидываясь спиной на дерево.
— Обмен, — послышался слабый сип. Алиса округлила глаза, Нойко едва не подскочил от неожиданности. Они переглянулись, как будто спрашивая друг друга, не послышалось ли, не померещилось.
Не померещилось. Аньель приподнялась на локтях и с трудом села.
— Обмен? — сипло повторила она и прижала руку к горлу.
Алиса с нескрываемым интересом наклонила голову, ожидая продолжения.
— Моя жизнь в обмен на его свободу, — пунцовое кружево горело. — Такой обмен устроит Ее Императорское Величество? Нет… вас. Такой обмен устроит вас, генерал? — Аньель, белая, как снег, уперлась в плечо царевича и, проигнорировав его шепот, встала на колени. Перевела дух, вцепившись в крылья для равновесия.
Генерал пожевала губами и отвернулась к пегасу, раздумывая над предложением.
— Ты что творишь, егоза?! — зашипел Нойко, пытаясь силой усадить Аньель обратно. Упрямая, как стадо ослов, и не скажешь, что коза.
— Замолчи, — огрызнулась Аньель. — Я обещала, глупенький.
— Что ты несешь?! Кому ты там что обещала?!
— Но ведь хорошая идея. Я не буду тебя задерживать, ты найдешь свою Люциферу, и все будет замечательно.
— Но ты ведь хотела там чего-то, — Нойко лихорадочно соображал, что происходит. Ладно, Аньель, у нее от лихорадки совсем крыша поехала, но Алиса вела себя странно с самого начала.
— Ничего я не хотела, — отмахнулась коза, неуклюже вставая. — У меня в голове ничего, кроме каши. Никаких целей. А так — жизнь отдала за императора, звучит, а? — косо усмехнулась она и, широко расставив копытца, свела коленки, чтобы не упасть.
— Ты бредишь, Ань. Ты больна, это же…
— Я согласна! — резкий окрик буквально взрезал перешептывание.
Нойко поднял глаза, Аньель кивнула и едва не упала.
— Я согласна на обмен, — повторила Алиса, протягивая руку. — Считай это последней дружеской услугой, Ной. Я делаю это не ради тебя, а ради Люциферы, в память о ней.
