Ночевать они остановились в старом доме на краю одинокой деревни. Заспанный хозяин проводил юношу в светёлку, отделённую от сухого чердака тонкой стенкой, обклеенной выцветшими картинками и старыми поздравительными открытками. Юноша аккуратно положил Кружену на узкую кровать под лоскутным покрывалом, расправил ей волосы, потянул за руки и помассировал ноги. Когда Кружена, наконец, глубоко вздохнула и открыла глаза, она увидела окно и чёрно-фиолетовый цветок в стеклянной банке на маленьком столике. У окна сидел светловолосый юноша, без пиджака, в расстёгнутой рубашке, и крупными глотками пил молоко из глиняного кувшина.
— Как тебя зовут? — Кружена попыталась улыбнуться, но губы ещё не слушались, наверное, от долгого сжимания шершавого стебля несравненного "Вени".
— Имар…
— Спасибо!
— Расти большая! — улыбнулся Имар. — Есть хочешь?
Кружена хотела рассказать про кашу, но вдруг почувствовала неловкость: Имар её спас, рисковал, нёс на себе всю дорогу, а она сейчас начнёт ему досаждать какой-то кашей, которую, кроме неё, никто не ест.
— Спасибо, мне не хочется… А кто такой — Мери'нас?
— Самовлюблённый прохиндей с цирковым уклоном: представлялся доверчивым людям заморским принцем, заманивал их к себе в дом и запугивал фокусами, чтобы получить деньги…
— А зачем я ему была нужна?
— Чтобы поверили в его королевское прошлое.
— Но я же не принцесса… — Кружена сжала кулачки, чтобы снова не расплакаться крахмальными слёзками. Не было теперь в жизни Кружены ничего желанней, чем тихое, домашнее сидение долгими вечерами на уютном половичке рядом с матушкиным креслом. Заботливый Лео смастерил тогда для дочки небольшую рисовальную доску на аккуратной раздвижной стойке, и Кружена самозабвенно выписывала на ней мелком свои кружевные картинки, надёжно прислонившись спиной к матушкиным ногам под толстой шерстяной юбкой, сладко пахнувшей гвоздичными пряниками… "Матушка…" — безнадёжно всхлипнула Кружена, и ресницы её опасно задрожали.
Имар присел перед кроватью на корточки и улыбнулся:
— Не расстраивайся: я про тебя всё знаю.
— Откуда?
— Я жил на соседней улице и учился у твоего отца арифметике. Тебя тогда ещё не было. Потом я поступил в университет и приезжал только на каникулы. Мне о тебе рассказала моя сестра, но я ей не поверил и ходил на тебя смотреть сам, когда ты гуляла по саду.
— Имар, я не настоящая?…
— Спи, принцесса! — Имар положил под голову пиджак и лёг на соседний маленький диванчик, свесив ноги через боковой валик. — Ты — настоящая, потому что умеешь думать и улыбаться!
