Девушка, не замечая меня, продолжала сосредоточенно обыскивать убитого, торопясь и заметно нервничая. Из-под капюшона донёсся неразборчивый возглас, в котором соединились воедино раздражение и отчаяние. Очевидно искомый предмет упорно не желал идти в руки. Возможно, кстати, что искательница чужих секретов не совсем представляла, как собственно эти секреты выглядят. Я честно говоря и сам догадался с большим трудом.
Однако время шло, а ничего не менялось. Пришло время самому внести свежий ветер, знаменующий наступление перемен.
— Весьма прискорбно, — сказал я, пустив в свой голос, как можно больше горечи, — представительница прекраснейшей половины человечества вынуждена отбирать силой то, о чём могла бы просить в качестве подарка. Стоило бы ей, конечно, только заикнуться.
При первых звуках моей речи невысокая фигурка замерла, как застывает мышь, застигнутая кошкой. А потом мышь повела себя очень неожиданно. Сперва капюшон приподнялся, и я смог увидеть красивое молодое лицо с чёрными, точно сама тьма, глазами, а затем, вместо спасения бегством, моя незваная гостья бросилась на меня. На бегу она пыталась вытащить что-то из складок своей хламиды, но не смогла. Точнее — не успела. Я не позволил. Для начала я хотел ознакомиться с посланием Хамида, тем более интересным, что из-за него прикончили посланца. Ну а девушки, как говорится — потом.
Поэтому, когда прекрасная незнакомка на всех парах приблизилась ко мне, я отвесил ей полновесную оплеуху. Естественно не такую, как Ольге — я всё же хотел побеседовать с девушкой, чуть позже, но достаточно сильную, чтобы отключить её на время. Незнакомка, взбрыкнув ногами, отлетела в сторону и замерла без движения у подножия моей гигантской кровати. От халата отлетели какие-то застёжки, и он широко распахнулся, демонстрируя полуобнажённое тело, исписанное густой вязью цветной татуировки. Из рук незадачливой воительницы вылетел продолговатый предмет, сверкнувший тусклой желтизной и постукивая, укатился за кровать.
Тем не менее, я не торопился оценивать красоту увиденного тела или изучать железяки, покинувшие его. Я присел около мертвеца и распахнув его тёмное одеяние провел пальцами вдоль рукавов шёлковой рубашки. Обнаружив место уплотнения ткани, как следует дёрнул материю и в мою ладонь упал свёрнутый несколько раз платок, отороченный золотистой бахромой. Это и была та вещь, которую безуспешно искала моя гостья — секретное послание Хамида.
